Эхо

Конвейеры, толстые ролики, шестеренки, все крутилось и гремело. Пресс-штамповщик чеканил удар, склепывая раскаленный метал со своей второй половиной, создавая межмолекулярные связи в железе, пока тот еще поддается воздействию. Чем дальше заходил Эхо, тем прохладнее становилось в помещении. Зона горячей обработки металла закончилась и началась линия, где в стальные корпуса попадают внутренности. Над потолком по монорельсам начали бегать корзины с деталями, корпуса с начинкой, лапы роботов, что перекладывали одни детали к другим.

Завораживающее зрелище.

Чистка и окраска были последним этапом, и роботы, в транспортировочной пленке, вставали на свои маленькие колеса и направлялись куда-то вдаль. Жужжание не прекращалось ни на минуту. Один за другим появлялись все новые и новые машины, утекая стройной колонной дальше. От и до. Все производили здесь. Если один дрон чистил верхние части уровня, то другой – собирал мусор внизу.

С конвейера спрыгивали роботы намного крупнее того, которого поймал Эхо. Большой бак за спиной собирал грязь и пыль, а длинная щетка спереди эту пыль подавала на всасывание. Большой робот пылесос.

Новые блестящие машины… Эхо аккуратно запрыгнул на одного из роботов и ухватился покрепче за контейнер для мусора, что был у машины на спине. Робот недовольно фыркнул, но все равно направился вперед. Преодолев склад готовых аппаратов и зону контроля качества, робот въехал в просторную круглую комнату. Диаметр был такой большой, что и представить было трудно, сколько же машин тут уместилось. Комната была сделана совсем из другого материала и становилось ясно, что это столб.

Машины все прибывали и прибывали, становясь друг к другу так плотно, что Эхо не смог бы встать на пол, даже если бы этого захотел. Пара тысяч машин, не меньше. Двери захлопнулись и пол начал двигаться вверх. Вместе с крышей. Эхо чувствовал, как набирает высоту и укладываясь спать на ковер из машин уже предвкушал, как попадет наверх, на новый уровень.

– Эхо, не расслабляйся. Это технический транспортный узел. Будь готов к перегрузкам. Мы набираем скорость.

– Вот черт.

Глава 14

Странности

– Это…

– Да, это сердце. Не человеческое, конечно, но сердце, – уверенно ответила девушка.

Огромный красный комок плоти пульсировал, выдавая десятки литров жидкости в минуту. Эхо смотрел завороженно на это странное явление, отчетливо понимая, что внутри него бьется такое же сердце, только намного меньше. А за сердцем, в высоту целого уровня, на двести километров в диаметре вращались гигантские лопасти. Вентиляция была принудительная, и на многих уровнях стояли такие агрегаты, чтобы перемешивать воздух. Сетчатка подсвечивала тонкий высокий столб по другую сторону вращающегося вентилятора, что в массе своей даже представлению не подлежал. И таких был целый ряд.

– И че мне с ним делать? Зачем ты сказала шкаф открыть? – юноша включил дальномер, проверяя, столько же времени уйдет у него, чтобы преодолеть всю гряду вентиляционного заграждения. – И почему вообще сердце, что за хрень?

– Реж давай! – выругалась девушка.

– Нет! Пока не скажешь кого я убиваю!

– Аааа! Эхо! – Мира кричала внутри головы, раздраженная очередной заминкой. – Ладно! Однажды система решила, что для эффективности нужен насос, который не подвержен внутреннему износу. Смазка, вперемешку с питательными веществами фильтруется и подается в эти «насосы». Сердце может регенерировать. Машины-нет. Если бы машины могли строить мясные вентиляторы, то они бы строили. Этот «сердце-маслонасос» смазывает группу подшипников на валу вентилятора, так что режь давай, и учись самостоятельно искать информацию об объектах и технических решениях! Ты уже давненько пользуешься общими базами данных.

Нож скользнул по мясным трубкам, на которых было подвешено сердце, и большой красный комок упал на землю, медленно увеличивая интервалы сокращений. Удары становились все реже и сердце заглохло, перестав расплескивать остатки жидкости.

– Молодец, Эхо. Теперь жди. Пока подшипник не перегреется и не встанет в клин.

Дверь шкафа с сердцем захлопнулась и парень, облокотившись на нее, скользнул на пол. Голова повисла над грудью и вскоре началась темнота, изредка нарушаемая тревожными снами. Пропеллер гнал свежий прохладный воздух откуда-то из глубины уровня, от чего у Эхо наконец-то получилось немного расслабиться. Обдуваемый легким ветерком парень проспал так несколько десятков часов.

Слюна капнула на бронепластину и Эхо втянув ее обратно поднял голову. Скрежет вентилятора становился все более не выносимым и теперь его уже было трудно игнорировать. Пришлось встать на ноги.

Тяжелая железная конструкция, краснея в центре от перегрева подшипников, начала замедляться. Шум и треск сказали, что подшипник лопнул и махина покосилась, задевая кончиками свих крыльев корпус. Искры летели в разные стороны, пока двигатель не сдался и не замолчал.

– Смотри внимательно, Эхо. Вот как появляется этот хаос.