Эхо

– Да замолчи ты! – парень вытер глазницу своей грязной перчаткой и обильно полил клеем, приклеивая одно разодранное веко к другом. Полоска строительного скотча легла поверх и глазница начала изнутри наполняться кровью, что, переливаясь при движении головой, причиняла лишь боль. – Маршрут!

В правом глазу загорелась полоса со следами вора. Юноша поднялся на ноги и с разбегу вылетел через окно этажа, на котором оказался. С громким хлопком приземлившись на подвесной мостик внизу, Эхо рванул вперед, отсчитывая секунды до следующего прыжка. Красная полоса рисовала тепловой след без ошибок и парню было просто бежать за босоногим горбуном.

– /Эхо, зачем он тебе? /

– Отстань! И потерпи немного, скоро начнем искать путь наверх… – борясь с одышкой, отвечал парень.

Несколько десятков минут Эхо мчался по следу, петляя в лабиринте этажа. Полумрак с трудом позволял различить окружение, но парень видел лишь след. Это все что его заботило.

Очередной прыжок и Эхо приземлился задницей на крутую, односкатную крышу. Проскользив по ней до самого края, юноша оттолкнулся и влетел в давно выбитое окно здания напротив. Неуклюжее приземление, перекат и вот Эхо настиг свою цель. Парень всем свои весом сбил горбуна с ног, что, замешкавшись, стоял посреди комнаты, играя на свету чужим глазом. Горбун кряхтя упал на живот.

Закованное в броню предплечье придавило шею вора к бетонному полу так сильно, что кадык коснулся грязи и пыли. Глаз был аккуратно зажат между пальцами на вытянутой руке, в паре сантиметров от земли.

– Верни! – рявкнул юноша, разозленный вероломностью вора.

– Понял-понял, вот, забирай, – испуганно прохрипел вор и разжал пальцы.

Глаз упал на грязный пол, цепляя на себя все, что могло прилипнуть к нему.

– /Эхо…/

– Ах ты ж сволочь! – Эхо хотел было придушить горбуна, но вдруг понял, что его окружает куча чужих глаз.

– Простииии! – взвопил придавленный к земле вор.

Поле зрения без левого глаза сузилось, и Эхо пришлось крутить по сторонам головой. Место, в котором он оказался, было похоже на те казармы, в которых он жил до этого, только мрачное и серое. Тусклый свет редких ламп освещал большую комнату, а по углам в ужасе прятались маленькие люди. Все как один – горбатые и сморщенные. Эхо встал и отряхнул колени.

– Прости меня, сетевой человек! – извернулся и упал н колени горбун, прижимаясь лбом к посеревшим от времени ботинкам Эхо. – Я виноват! Убей меня, но оставь их! Пойдем! Убей на улице! Не давай детям видеть это!

– Да отстань ты от меня! – Эхо сделал шаг назад, чтобы выйти из зоны поражения раскаяния горбуна, что на фоне остальных выглядел как настоящий старик. Сколько бы злобы не набралось в юноше за последние дни, он никак не мог сорвать ее на детях или ослабших людях. Оставалось лишь тяжело вздохнуть. – Ну и нахрена тебе мой глаз?

– Он бы спас нас!

– Ага…

– Но он потух!

– Еще бы, любой глаз, если его вырвать перестанет видеть…

– Но как…

– Вот этот видит, вот он может помочь, – Эхо сначала ткнул пальцем в здоровый глаз, а после в тот, что лежал на грязном полу. – Этот уже не поможет.

– Ты отдашь его мне? – скрюченные руки вновь потянулись к лицу парня.

Эхо хлестко шлепнул по ним. – Нет! Задавай вопрос, и, быть может, я смогу найти ответ.

– /Эхо, что за альтруизм? / – подала голос девушка, но осталась без внимания на своем шифрованном канале.

– Мой сын умирает! – вновь упал на колени горбун. – Мы все умираем. Почему?

– Потому, что этажом ниже все залито радиацией. И здесь тоже есть радиационный фон. Уходи и людей уводи, и все выживут.

– Но куда? – ввел в ступор такой простой вопрос.

– Не знаю, наверх? – ответил Эхо и спрятавшиеся по углам люди начали хихикать, словно парень пытался разрядить обстановку шуткой. – Я серьезно! Хватит смеяться!

– /Эхо! /

Люди тут же начали вставать из своих темных углов и медленно ползти к парню. Они были ростом, едва ли по грудь юноше, с кривыми спинами, тонкими ногами и руками. Выделялись большие глаза, и редкие волосы на бледной коже. Эхо посмотрел на них и попытался представить, как давно они превратились в такое. Эти люди сочетали в себе все самое необходимое, чтобы выжить в таких условиях. Эволюция откинула все лишнее, и выделила нужное, что могло бы понадобиться. То, с какой скорость горбун передвигался в этом лабиринте, повергло в шок и ужас молодого парня. Цепкие руки, маленький вес. Эхо был похож на огромного неуклюжего зверя, что гнался за ловкой мартышкой. От такого полчища горбатых уродцев стало не по себе.

– Да наплевать! – Эхо вскарабкался к окну, через которое залетел и выбрался на балкон, выбирая путь назад. Парню не сильно-то и хотелось, чтобы в поисках призрачного спасения его распотрошили на части.

И снова лабиринт. Парень карабкался, спрыгивал, потом снова и снова петлял в коридорах изуродованных зданий. Он бежал по крышам, потом бежал по подвесным мостикам, взбирался по кустарникам и деревьями, сделанным из бетона, попутно отламывая не армированные ветки своим весом. Испарина проступила на лбу от такого количества движений.

– Эй, сетевой человек! – раздался голос из-за спины и Эхо остановился.