Эхо эпохи. Мемуары

Так получилось, что в 1983 году совпали две даты. Одна – значительная: 80-летие Первого съезда РСДРП. Вторая – ничтожная: столетие со дня рождения Кафки. Телепрограммы по двум этим юбилейным датам монтировались в одной монтажной. И, как и следует, лучезарный Первый съезд РСДРП – днем, а сумрачный и полубезумный Кафка – в ночную смену. Суеверные люди говорили, что это не к добру. Надо бы их развести по разным монтажным, а то как бы чего не вышло. Кафка – он ведь и в Африке Кафка. Как в воду глядели суеверные люди. Все-таки накликали беду. А может, Кафка во всем виноват. Он ведь такой. Странная, ненадежная личность. Одним словом, произошла весьма неприятная коллизия. Режиссер лучезарного Первого съезда РСДРП решил выпендриться. И над единственным документом этого эпохального события – чудом сохранившейся редчайшей черно-белой фотографией участников съезда – расположил красный транспарант: «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью!» Так и было вплоть до эфира. Буквально за несколько часов до эфира сверхбдительный заведующий отделом Валерий Д-ов решил еще раз проверить, все ли там в порядке. И уже с первой секунды увиденное повергло его в такой шок, что пришлось вызывать скорую помощь. Над фотографией Первого съезда РСДРП висел лозунг: «Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью!»

Вот какие иногда странные вещи происходят, когда в одной монтажной сталкиваются два совершенно не стыкующихся события.

6. Стена

После неудачной попытки воплотить в жизнь один из своих документальных кинопроектов продюсер С. предложил мне поработать над ним. Это был первый фильм большого документального сериала о современном международном терроризме. Суть этого первого фильма сериала заключалась в том, что терроризм вроде бы неожиданно, как снег на голову, свалился на нас, повергнув всех в шок и трепет. Мои молодые предшественники, судя по всему, оказались людьми с коротким дыханием, спринтеры. Рекламные ролики, видеоклипы они научились делать. А на большую дистанцию полнометражного фильма у них дыхалки не хватило. Тут ничего не поделаешь. Клиповая культура рассчитана на определенную, весьма короткую дистанцию и на свою образную систему. Как я понял, вначале они просто очаровали продюсера фонтаном своих идей. Но затем идейный фонтан как-то быстро иссяк, и они незаметно слиняли с проекта. Но предложенное ими образное решение застряло в воображении продюсера и досталось мне по наследству. Суть его заключалась в бильярдной игре вселенского масштаба. Игрок, скажем, с бутылкой виски или с бутылкой «Столичной» в одной руке и кием в другой разбивает пирамиду шаров на бильярдном столе, покрытом зеленым сукном, и один из этих шаров взрывается где-то на Ближнем Востоке очередным терактом.

Мне как-то сразу не пришлась по душе эта гениальная сквозная образная идея. Я пытался объяснить продюсеру, что это все не то: во-первых, сам образ механический, бездушный. Во-вторых, бильярд – западная игра. На Востоке, тем более на мусульманском, он не популярен и, значит, не тянет на образ вселенского масштаба. Кроме того, он не тянет на образную систему большого полнометражного фильма. Ну, раз взорвался шар. Да, неожиданно и эффектно. Но на второй раз, и тем более третий, становится претенциозным и назойливым. Чтобы не повторяться, надо входить в специфическую систему бильярдной игры, понятной только узкому кругу заинтересованных лиц. Но главный недостаток – это механичность и бездушность образа.

Продюсера мои доводы не убеждали. Ему казалось, что я упорно сопротивляюсь использованию и развитию этого образа из зависти, только из-за того, что это не мной придумано.

И наконец прозвучал его последний аргумент: «Хорошо. Если вы считаете этот образ неприемлемым, предложите свой вариант, который бы оказался лучше этого». В очередной раз я за что боролся, на то и напоролся. Легко сказать, что нужна новая идея. А где ее взять? Идея – весьма капризная дама. Это в одной из песен Беранже она стучится в дверь. А в жизни – очень редко стучится. Да и к ней не так-то просто достучаться. Бился я над материалом, как рыба об лед. Этот терроризм стал мне в кошмарных снах сниться. А вдобавок ко всему насмешливый и торжествующий взгляд продюсера преследовал меня по пятам. Одним словом, я довел себя до поросячьего визга, уперся лбом в стену.