Эхо наших имён (СИ)

Впрочем, ей ли, нежити под маской приличной бретонки, не знать, какие мрачные тайны порой скрываются в тёмных переулках и за благообразными фасадами? Неутолимая жажда крови, тяга к бессмысленной жестокости, острые зубы…

Ближе всего в Анвиле Виола сошлась с Сибиллой Стентор — “милой девочкой Сибби”, как мысленно её называла, — волшебницей-недоучкой, уехавшей из Имперского города якобы для того, чтобы ухаживать за больной матерью. Старшая госпожа Стентор, насколько Виола видела, была в настоящее время здорова, как ломовая лошадь, однако Сибилла не торопилась возвращаться в столицу.

По правде сказать, женщине, которую в Анвиле знали как “Виолу Вилье”, было совершенно безразлично, что стояло за этим решением Сибиллы — усталость, любовь к малой родине и семье, нежелание связывать судьбу ни с одной из насквозь прогнивших магических организаций Империи или какая-то страшная личная тайна. Главное, что “милая девочка Сибби” была достаточно образованна, чтобы поддерживать разговоры о чародейском искусстве, и уважала чужие границы. Она не особо любила рассказывать о себе и не расспрашивала Виолу о её прошлом; не лезла в душу, не требовала откровений и не ощущала, казалось, и малейшей неловкости, когда они обе на цыпочках обходили запретные темы.

Идеальная приятельница для скрытной вампирши — настолько идеальная, что Виола боялась: она слишком сильно привязалась и к Сибби, и к Анвилу, и, когда придёт время, эта привязанность станет помехой…

В тот достопамятный турдас Сибилла Стентор стала в “Ручном Чародействе” первой клиенткой: вошла, благоухая любимыми вересковыми духами, и вручила Виоле целый свиток заказов — в том числе и несколько украшений в качестве базы.

Первым пунктом значилось зачарование золотого кольца на “огненный плащ”; Виола инстинктивно поморщилась: вампиры и огонь очень скверно сочетались друг с другом, и с такими чарами работать было не слишком приятно.

— А ты не мелочишься, Сибилла, — протянула она с усмешкой. — Решила собственный магазин открывать? Если очень хорошо попросишь и так же хорошо вложишься в дело, я могла бы и просто взять тебя в долю.

— Спасибо, конечно, но я почему-то не думаю, что мы бы с тобой сработались, — откликнулась Сибби; глаза у неё смеялись. — Скорее всего, разругались бы в первый день из-за того, что я камни душ раскладываю по цвету, а не по ёмкости. Или что я учётные книги неправильно заполняю — поверь, мы бы с тобою с лёгкостью отыскали какой-нибудь веский повод.

— Ну а что тогда? Взялась за коллекционирование? — поинтересовалась Виола, рассеянно отстукивая мелодию “Охоты на Лиса” по лакированному дереву прилавка.

Она старалась не показывать, насколько заинтригована подвернувшейся под руку загадкой, но получалось, кажется, плохо — Сибби явно заметила её нетерпение и, насмешливо щурясь, откликнулась:

— И снова мимо! Чутьё вас подводит, леди. — Чуть подавшись вперёд, она покачала головой и, уперевшись локтями в прилавок, пояснила: — Нет, я всего лишь собираюсь отправиться в путешествие. Не решила пока, куда именно: в Танет, или в Рихад, или вообще в Солитьюд… Но какое бы направление я ни выбрала, предпочитаю быть во всеоружии — даже когда безоружна. Лучше быть ко всему готовой, в наше-то неспокойное время.

— Собираешься в путешествие? — Брови у Виолы невольно поползли вверх. — Откуда такие перемены? Второго такого домоседа, как ты, нужно ещё поискать!

Сибби от этих вопросов неожиданно смутилась, отвела глаза и очень долго собиралась с мыслями.

— Я… кое с кем познакомилась, — проговорила она наконец, старательно не встречаясь со Виолой взглядом, и та едва удержалась, чтобы не закатить глаза. Ну конечно же, дело было в мужчине! Что же ещё может так мотивировать юную девушку?

В такие моменты Виола чувствовала себя невероятно старой… И что ей теперь, выслушивать бестолковые откровения о чужой личной жизни? Делиться своими она уж точно была не намерена. Рассказать о Гийоме? Ха!

— Ты не подумай… — тем временем пыталась объясниться Сибилла; щёки у неё раскраснелись, а руки мелькали со скоростью, которой позавидовали бы и вэйрестские мастера пантомимы. — Я не бегу за ним на край света, и нет между нами никакой великой любви. Я ведь не дура, чтобы вешаться на первого встречного мужчину, каким бы обаятельным он ни был. Просто, общаясь с ним, откликаясь на его заигрывания, я вдруг поняла, что… живу не в полную силу, понимаешь? Словно Анвил — слишком тесный, и вся моя жизнь — слишком тесная. Вот и захотелось мне новых впечатлений…

Сибби совсем смешалась — и замолчала, нервно закусила губу. Девочке невдомёк было, что Виола прекрасно всё понимала: собственная не-жизнь, скованная тремя незыблемыми запретами, порядком её измучила, но отказываться от осторожности — и от посмертного существования, нерушимо с ней спаянного, — магистр Вилье всё-таки не хотела.

Пожалуй, Сибилле она даже завидовала: у той была целая жизнь впереди — и никакие Гийомы не виделись за каждым тёмным углом.