Эхо войны

Я не отказался, посидел и выпил с ними. Вернулся домой, лег спать. И представляешь… Помнишь, я тебе рассказывал про последний бой, когда на автоматы бежал… Вот снится мне, что я опять бегу по лестнице на второй этаж, открывается дверь, и я вижу двух немцев, которые начинают палить в меня из автоматов. И снова бью их головами, и у одного черепушка лопается, кровище брызжет, потом третьего немца из окна выбрасываю… Все как наяву. Я подскакиваю, просыпаюсь – стою у окна. Наваждение какое-то… А потом так и пошло: стоило чуть выпить, да хоть пива, и ночью – снова этот же сон, и все страшнее и страшнее. Я стал слышать их голоса. В последние разы глаза стали вылезать у обоих. И они мне говорят: «Зачем ты нас убил в последний день войны?» Господи, думаю, это ж не я говорил, а комбат. А они мне голосом комбата опять: «Зачем ты нас убил в последний день войны?»

Я, конечно, отгонял это от себя, прекратил выпивать, ни капли спиртного в рот не брал. Ну и наладилось все…

Время шло, Валя окончила техникум, поступила в институт. У меня к этому времени закончилась отсрочка от школы – меня после восьмого класса призвали в армию. Четыре года войны – «отсрочка от школы». После войны работал на заводе, доучивался в вечерней школе. Потом поступил на заочный факультет в Политех. Сделал Вале предложение, она согласилась, мы назначили свадьбу. А какая свадьба без выпивки? На празднике я держался, выпил чуть шампанского – вроде ничего. Когда гости разошлись, мы легли спать…

…И тут он замолчал… Я не стал его перебивать, а просто ждал, что будет дальше. Я видел, как тяжело ему даются воспоминания.

– Ты даже не можешь себе представить, что произошло. В ту ночь мне снова снился этот страшный сон…

…Снова я бегу по лестнице, снова хватаю этих немцев, снова бью их лбами, опять у одного голова раскалывается, мозги с кровью брызгают на меня. А я все дальше бегу, хватаю третьего, поднимаю его над головой, а он гад, фашист, мне женским голосом кричит:

– Коля, Коленька, ты что делаешь?! Коля, Коленька, мне больно!

Ах ты, фашистская дрянь, думаю, имя откуда-то мое узнал! И я его головой… Слышу как стекло разбивается… Очнулся и – ужас… Я над головой держу жену свою, Валю, мою крошку, мою любимую… Это я ее головой стекло разбил. Стекло разрезало ей щеку, кровь течет. Господи…

Я прижал жену к себе, положил на кровать. А кровь из щеки все хлещет, рана глубокая, я тоже весь в крови, и постель в крови. Я встал перед ней на колени. В этот момент прибежала моя мама…

Не помню, что дальше было. Хотел сам головой об стенку биться. Вызвали скорую, врачи забрали жену, зашили щеку. У нее остался большой шрам… Разговоров потом по соседям было, что я свою жену в первую брачную ночь избил. Пить я бросил совсем, даже по праздникам.

…Прошла неделя, а эти гады-фашисты стали мне являться почти каждую ночь.

– Коленька, ты воюешь, а я боюсь ночью спать, – говорила мне Валя.

Она уже перебралась в другую комнату. Боится, что опять буду выбрасывать ее в окно…

А эти гады не угомонятся, каждую ночь приходят, и я им каждую ночь головы разбиваю. В итоге поместили меня в психушку… Вернее, не поместили, а я сам пришел и попросил, чтобы мне помогли. Лечили они меня, пичкали какими-то лекарствами, кололи уколы, таблетки давали… Недельку-другую ничего, а потом все по новой. Вот опять я бегу на второй этаж, хватаю этих детей, бью их лбами… Мне казалось, что я с ума схожу. Так месяца три-четыре еще мучился. Лекарства уже не помогали. Вот так я и ушел…