Эхо войны

Остальные промолчали, а затем стало не до разговоров — грузовик вытолкнул автобус на относительно чистый от песка участок дороги и резко увеличил скорость, подпрыгивая на ухабах и натужно ревя двигателем. Сзади донесся разочарованный вой людоедов, не сумевших выковырять наше вкусное мясо из железной скорлупы. Хотя им все равно есть чем поживиться — из окон автобуса стреляли вовсю, даже не думая экономить патроны. В кого-нибудь да попали. Несколько раз дружеский огонь задевал и нас — визг рикошетивших от кузова пуль здорово нервировал.

Камни перестали долбать по грузовику, и я невольно растянул губы в довольной усмешке: ушли.

И в этот миг раздался чудовищный грохот, грузовик подпрыгнул от мощного пинка под зад и с утроенной скоростью устремился вперед, мощным бампером напирая на автобус. Не успел я понять, что произошло, как на нас налетел шквальный ветер вперемешку с облаком пыли. Видимость упала до нуля, и вовсю матерящийся водитель начал сбавлять скорость.

— Что это было? — завопил Виктор, потирая ушибленную о стенку кузова макушку.

— Похоже, что-то рвануло! — несколько заторможенно и невнятно отозвался один из бойцов, сплевывая кровь. Прикусил язык?

Медленно-медленно облако начало рассеиваться, сквозь пыль проступили очертания никуда не девшегося автобуса. Прислушавшись к шуму за бортом и не уловив ничего, кроме удаляющихся криков, я полез к захлопнутому люку пулеметного гнезда. Надо понять, что произошло. Хотя с озвученной версией я согласен на все сто: это определенно был очень мощный взрыв.

Помимо меня обнаружился еще один любопытный — сам Борис, шатаясь подобно оглушенному медведю, двинулся следом, перешагивая через ноги сидевших вдоль стен бойцов. Его люди с каждым часом поражали меня все сильнее — своей флегматичностью и спокойствием в предельно пиковых ситуациях. Их словно вообще ничто не волновало. Они и по врагу-то не стреляли, потому что приказа не было. Хотя бойницы в наличии — закрытые сейчас оконца по трем сторонам кузова.

Откинув тяжелую крышку люка, я впустил в грузовик облако взвихренной мелкой пыли вперемешку с верблюжьей колючкой и мелким щебнем. Выругавшись, вновь захлопнул люк и, уставившись на стоящего под короткой лесенкой Бориса, качнул головой и коротко пояснил:

— Пылюка страшная. Ничего не видно ни спереди, ни сзади. Как бы в яму какую не рухнуть.

— Так… — буркнул Борис и, круто развернувшись к кабине, рявкнул: — Тормози! Только аккуратней! Оружие к бою! Занять позиции! Стрелять только по команде. Передать тем долбанам в автобусе приказ остановиться и приготовиться к отражению возможной атаки.

Заскрипев тормозами, грузовик остановился, водитель заглушил двигатель. В повисшей тишине слышался шелестящий шорох оседающих песчинок и потрескивание остывающего мотора. Поднявшиеся бойцы застыли около закрытых бойниц, держа автоматы на изготовку.

Я глубоко сомневался, что обитающие на заводе людоеды пойдут в атаку. Слишком сильно рвануло. И вряд ли окосевшие от пожирания человеческого мяса дебилы рассчитывали на такой эффект, а взрыв — точно их рук дело.

— Слушай, Битум, ты же вроде как говорил, что у них, кроме арматуры и камней, и нет ничего из оружия, — внешне безразличным тоном произнес Борис, приникнув к расположенной в задней части грузовика амбразуре.

— Говорил, — столь же безразлично признал я. — Значит, ошибался. Такого я не ожидал.

— Не только ты, — уже примирительно буркнул русский. — Я предполагал, что у них может оказаться пара калашей, ну или винтовки какие, но взрывчатка! Взрывчатка! Откуда эти аборигены откопали динамит?!

— Если только с карьера, — отозвался я и, не выдержав, мягко оттер русского от амбразуры, сгорая от желания взглянуть на происходящее вокруг своими глазами.

— С карьера?

— Тимофеич мне рассказывал, что на карьере постоянно проводили взрывные работы, — пояснил я, приникая к вырезанному в металле отверстию и до рези в глазах вглядываясь в медленно светлеющее марево. — Там же сплошная скала.

— Скала… — недовольно буркнул Борис. — Ладно. Допустим. Нашли взрывчатку, приволокли в логово. Дальше что? Пользоваться как научились?

— Не научились. — Я с трудом растянул губы в ухмылке. — Иначе мы бы сейчас не разговаривали. Я выйду, осмотрюсь по сторонам.

— Через люк, — после секундного размышления кивнул Борис.

— Само собой, — ответил я, цепляясь за металлическую лесенку.