Эхо войны

– Слабенькая, – пренебрежительно произнес Андреев.

– На нас хватит, – возразил Коваль. – Постойте здесь.

Он осторожно приблизился к аномалии, снял с пояса флягу, полил на пол, а потом, отойдя подальше, плеснул водой так, чтобы получилась линия от электрической лужи до водяной.

Треснуло, коридор осветила яркая синяя вспышка, я на секунду ослеп, но перед этим успел увидеть, как аномалия по водяной дорожке перебежала на лужу воды и втянулась в пол. Запахло озоном.

– Давайте! – махнул Коваль.

Мы прошли по коридору не меньше ста метров, прежде чем показался черный провал выхода. Увидев его, Коваль предостерегающе поднял руку. Мы с Андреевым замерли на месте, а сержант, бесшумно ступая, по стенке прошел дальше и заглянул за угол. Потом, не оборачиваясь, сделал призывный жест.

Мы осторожно приблизились. Коридор обрывался в темноту – висящая на стене лампа освещала только небольшую часть металлической площадки с ограждением по краю. Я полез было за спичками, но Андреев перехватил мою руку.

– Вон выключатель. – Он показал на спрятанный в нише стены рубильник.

Коваль тут же опустил ручку. С громким хлопком где-то вверху вспыхнули яркие прожекторы. Я невольно зажмурился, а когда открыл глаза – замер, усиленно моргая.

В огромном круглом зале на толстенных металлических тросах висела какая-то здоровенная расширяющаяся книзу конструкция. Мне видна была только верхняя ее часть, с литыми крюками для крепления тросов. Забыв про осторожность, я сделал несколько шагов к краю площадки и оглядел помещение.

Металлический балкон опоясывал зал по периметру. Через равные промежутки на него выходили двери – три, пять… семь двустворчатых дверей с похожими на корабельные иллюминаторы окошками.

Висящая в центре зала штуковина походила формой на грушу и тянулась почти до самого пола – то есть имела не меньше десяти метров в высоту. Груша была отлита из темно-серого, напоминающего свинец металла, на поверхности различались какие-то наплывы и неровности. Пол зала, заметно вогнутый, покрывала сетка, выполненная из толстой золотистой проволоки.

– А знаешь, Чапай, – радостно сообщил Коваль, – я ведь помню это место!

– Значит, нашли! – удовлетворенно произнес Андреев.

Глава 20

5 октября 2016 года. Чернобыль

В ушах еле слышно шумит кровь. Вокруг не видно ничего – фонарь практически бесполезен: четко оформленный луч света с трудом протыкает темноту, вязнет в зеленоватой мути уже на втором метре. Так что я больше подсвечиваю ребятам – чтобы не боялись. Приятное ощущение невесомости подпорчено тянущей запястье веревкой – я тяну за собой мешки с нашей снарягой.

Мы погружаемся практически вертикально. Чапай с Чекистом вяло барахтаются справа, чуть выше. У них закономерные проблемы с плавучестью: то спускают воздух из компенсаторов, то снова поддувают. Я периодически дергаю их за ласты, корректирую положение. Дышат они весьма неэкономно, но, надо надеяться, воздуха в баллонах хватит.

Резко холодает. Я смотрю на глубиномер – 12 метров. Парни предупреждены про термоклин, но все равно заметно, что занервничали. «Ок» – показываю сведенные кольцом пальцы – без паники!

На табло компьютера лениво сменяются цифры – 15, 16, 17… Сколько еще погружаться – вопрос. Я сверяюсь с компасом. Хотя какая разница, где здесь север? Либо Армада под нами, либо – хрен ее знает, в какой стороне. Третьего не дано.

Прежде чем погрузиться, мы проплыли по поверхности озера где-то метров триста. Берег скрылся в тумане, и более точно оценить расстояние стало невозможно. Очень хочется надеяться, что мы угадали с серединой. Потому что найти Армаду в такой мути можно, только если на нее наткнуться. И амулеты молчат. Мой, во всяком случае, никак не реагирует на происходящее – лишь слегка покалывает грудь, прижатый к коже гидрокостюмом.

20 метров, 21, 22… Опускаемся все ниже. Мы под водой уже почти десять минут. Правда, большее время барахтались у самой поверхности – напарники осваивались со снарягой и учились «продуваться».

Вдох-выдох – клокочет воздух. Колышется мутная пустота. Вокруг ничего и никого. Чекист не выдерживает, врубает свой фонарь. Луч у него широкий, рассеянный, он отражается от зеленоватой взвеси, вокруг нас становится заметно светлее. Жестом показываю, чтобы выключил – надо экономить. Помедлив, Чекист подчиняется.

Но темнее не становится. Я непонимающе верчу головой. Такое ощущение, что свет фонаря задержался вокруг нас, растворившись в воде. Но нет – освещение идет снизу. 34 метра!

А потом я судорожно бью ластами – и буквально взлетаю вверх. Потому что мне кажется, что вода исчезла! Глупая мысль, но тем не менее: я внезапно выпал из непроглядной мути в абсолютную пустоту.

Друзья крутятся вокруг меня, я вижу сквозь стекла их масок панически вытаращенные глаза. Надо успокоиться. Показываю, чтобы зависли на месте и ждали. Вроде бы поняли.