Эклетика. Часть первая. Полуденные тени (СИ)

Ее слова послужили командой к шумным действиям, и наступил хаос. В уши Йонсу, оглушая, ударила волна музыки, в открывшиеся двери хлынули люди, человек двадцать: танцовщицы, танцоры, официантки, пажи… Живое море тел двигалось, шумело и перетекало с места на место. Опустошив второй бокал, девушка с удивлением обнаружила, что у нее кружится голова. Лица смешались; музыка утихла, словно накрытая толстым пологом. Женщина блуждала взглядом по окружающему пространству, с интересом разглядывая спальню, который сейчас больше напоминал танцпол. Красавчика Спэйси затянуло в гущу девушек; Ригель погряз в пряно пахнущем дыму. Слева от нее началась какая-то возня между Селестой и лордом Вэйроном: Йонсу даже не сообразила, что они делают. Кто-то любезно раз за разом подливал ей в бокал туманящий сознание напиток.

Голова у Йонсу окончательно пошла кругом. Бокал она усилием воли смогла поставить на прикроватную тумбочку и, подобно леди Селесте, чье платье уже загадочным образом успело расстаться с хозяйкой, расслабленно откинулась на кровать. Потолок плыл. Женщине чудилось, что ее крутит на какой-то адской карусели. Стоило закрыть глаза, как карусель начинала новый сумасшедший оборот, стоило открыть — мир возвращался на место и медленно покачивался, как на волнах. Йонсу даже опустила ногу на пол — вдруг кровать и в правду понесло по водам реки? Тупо уставившись в вездесущую хрустальную люстру, горевшую на потолке, девушка ни о чем не думала. Любая мысль разбивалась о стену алкоголя, гасившего способности рассуждать здраво. Любое ощущение, кроме ощущения тошноты — тоже. Слева что-то происходило, слышались звуки шумной возни и сопения, но Йонсу даже не стала поворачивать голову чтобы полюбопытствовать — ее это не интересовало.

Хотелось спать.

Последним событием, отпечатавшимся в памяти, стал скрип двери.

========== Глава 10 Михаэль III (введена 19.02.2017) ==========

Вода смывает печали. Этот мир, по легенде, создан из воды. На заре веков многие народы восславляли Океан и морских богов: эльфы верили в Аэрмиссе и Риорру, что дали свои имена югу и северу мира; жители островов Мёрланда хоронили мертвецов в прибрежном песке, чтобы те были ближе к святой Мёрландии, покровительнице кораблей; коренные народы востока Империи связывали свою жизнь с черной рекой — Нойрой. Религиозное многообразие сменил глобальный монотеизм. Ранее скрытая политика сдерживания народов раскрылась во всей красе, когда принц одной из провинций Империи попытался украсть священный огонь Брааса. Темные земли изначально верили только в своего Короля; леди Астрея решила не отличаться от него. Взяв у Михаэля титул Верховного мемория, она провозгласила себя богиней Империи и возвысилась даже над двенадцатью звездами. Верил ли в нее народ? У центральных земель не было выбора; провинции продолжали верить в своих истинных богов скрыто.

Михаэль Аустенос не верил ни во что. Звезды? Обман. Морские божества? Их не существовало, за двенадцать миллиардов лет жизни он не встретил ни одного. Пожалуй, он испытывал некое благоговение перед таинством призрачного огня, служившего объектом поклонений в Браасе. Но не более того. Михаэль, подобно жителям Синааны, мог бы верить в Темного короля, но знал про него слишком многое. Нет, долгая жизнь убила веру в принце.

Михаэль стоял под струями воды в ванной комнате своей спальни. Подобная роскошь — редкость для Империи. Прикрываясь выдумками о потенциальной опасности водопровода и подобных систем и вещей, леди Астрея запрещала использовать их. Консерватизм, традиционность — вот основы стабильности. Прогресс ведет к свободомыслию и краху. Михаэль, пользуясь безмерным доверием Правительницы, нарушил вековые правила. Во время одного из перемирий он вызвал мастера с Синааны и получил то, что хотел. Астрея до сих пор не знала о подобных предательских новациях.

Прохладными потоками лилась вода из изящной тигриной пасти, нависшей над головой, и попадала на бледные плечи, не испорченные ни одним изъяном. Принц-наследник никогда не участвовал в битвах, болезни обходили его стороной, чудотворная кровь залечивала любые раны. Вода попадала на блеклые волосы, в которые впервые за историю рода не проникло золото. Словно выцветшие, они абсолютно сливались с кожей, но, однако, не являлись белыми. Было ли в нем хоть что-то белое и непорочное? Разве что только пена, стекавшая на пол по ногам. Михаэль подставил лицо под струю воды. Хоть так освежить осточертевшие мысли…

Он опаздывал, обед должен начаться через десять-пятнадцать минут, но принца это мало волновало. Астрея простит единственного наследника, чья кровь испорчена столь мало. Например, Китти Вилариас, родственницу в одиннадцатом поколении, Правительница считала наследницей только формально. Теперь Китти лишилась и этого звания: после отказа той выходить замуж Астрея сослала родственницу в храм. Подальше от Кестрель. Кэтрин Аустенос не сможет родить из-за собственной силы. Сэрайз слишком молода. Да, пока Михаэль — единственный наследник.