Эклетика. Часть первая. Полуденные тени (СИ)

Ароматы блюд и духов ударили в лицо вместе с какофонией чужих мыслей. Слишком большое количество разумных существ в зале не позволяло отделять нужные суждения от общего фона. Около стола сновали юноши и девушки с подносами, полными изысканно-вычурных тарелок: глубоких, закусочных, десертных, удлиненных для рыбы, салатниц, розеток и креманок… Стояли вазы, соусницы… Михаэль окинул взглядом собравшихся (слуги его не интересовали). Леди Астрея Аустенос неспешно пила приготовленный напиток, выпрямив спину так, будто та не гнулась совсем. При виде Михаэля она чуть кивнула головой в знак приветствия (принц являлся единственным обитателем замка, удостаивающимся этой чести). Сирса пила кофе. Она даже не взглянула на зашедшего принца — их отношения испортились давно, еще в те времена, когда в столице обитала дочь Сирсы, за которой Михаэль из вредности ухаживал, хотя ничего красивого девушка собой не представляла. Рядом с Астреей стояла Мариэль, непривычно нервная и зажатая. И, наконец, за стулом Правительницы пряталась Йонсу в темно-зеленом платье, очень похожем на то, которое было на эльфийке в день их первой встречи. Роскошные волосы Ливэйг были стянуты в косу. Настоящая Йонсу никогда бы не позволила сделать подобного… Полная свобода — вот что являлось ее кредо, и пусть свобода не распространялась дальше внешнего вида. Погасив улыбку, Михаэль сел за стол слева от Астреи. Теперь он не мог наблюдать за Ливэйг, но знал, что та смотрит на него. Впрочем, не только она. Мариэль сверлила мужа взглядом; около тарелки Астреи Михаэль заметил написанную им записку, уже вскрытую. Наказание за невыполненное Эрроданом задание не заставит себя ждать, а Сирса в очередной раз останется с носом.

Вслед за принцем в зале появилась Селеста, после — Спэйси Ленрой. Ментальная связь с женой мгновенно раскалилась добела. Михаэль буквально физически ощущал недовольство Мариэль появлением Селесты. Сам он испытывал непреодолимое желание ударить Спэйси. Помимо неприкрытого флирта с Мари, Михаэля раздражал факт того, что в петлице черного костюма Ленроя-младшего алел платок.

В зал ввалился мистер Броуди — древний, как сам Каалем-сум, казначей Империи. Старость настолько подкосила Броуди, что бедные адепты исцеления не знали, как еще «оживить» застывающую кровь. Михаэль даже не помнил, откуда казначей Империи родом. Конечно, Броуди хорошо выполнял свою работу, но как человек принца не привлекал нисколько. Они были слишком разными. Например, Михаэль не боготворил деньги и не стучал Правительнице на всех обитателей замка.

Вэйрон Марко — очередной выходец из пустынь Инити наравне с Сирсой. Вот только, в отличие от последней, парня красотой не обделили. Иногда Михаэлю казалось, что Вэйрон — потомок его сына Вердэйна, посещавшего те места много лет назад. Те же вороные волнистые волосы, те же синие глаза и устремленный вперед профиль. Михаэль невольно относился к парню с несвойственной себе теплотой. А слухи о любовной связи Вэйрона и Астреи наследника Империи только забавляли.

Другое дело — Ригель. Принц Мёрланда выводил Михаэля одним видом. Ригель жил в Анлосе на тех же основаниях, что и Ленрои — в качестве заложников, гаранта послушания провинций. Возможно, Ригель это понимал: не проходило ни дня, чтобы он не испытывал терпение обитателей замка. Особенно буйствовала по поводу присутствия Ригеля Сирса: бывшая демонесса прекрасно знала об отношениях Мёрланда, находящегося на самой границе, и земель Тьмы. Раздражалась при его виде даже дипломатичная и сдержанная Мариэль.

Отношения с Мёрландом всегда были тяжелы и противоречивы… Михаэль с некоторым интересом взглянул на оставшийся стул. Где же главный палач Анлоса — Кэтрин Аустенос?

— Где Кэт­рин? — спросила Астрея, озвучив его вопрос. Мариэль наклонилась к Правительнице.

— Она идет, ми­леди. Вы про­сили ее съ­ез­дить в Аливь­ен-ис­се, ка­рета при­была па­ру ми­нут на­зад.

— Хо­рошо, — так же ти­хо ска­зала Ас­трея и взя­ла в ру­ки си­яющую лож­ку.

«Аливьен-иссе? — Михаэль чуть нахмурился. — Какая нелегкая понесла туда Кэтрин? Я думал, что недоразумение с лордом Санурите забыто…»

«Она подозревает его в предательстве», — раздался в голове голос Мариэль. Михаэль взял в руки первую попавшуюся рюмку. Да, в последние года Аливьен-иссе наглел и становился вторым центром — но предательство?.. Странное предположение. Неужели Астрея начала чувствовать, что ее водят за нос? Знала бы она, что занимается этим ее собственный правнук, любимый и единственный…