Экономическая мысль Древней Греции. Курс лекций

Первым определяющим моментом было влияние общеисторических условий. Сельская община разлагалась на территории Греции в период широкого развития и глубокого кризиса рабства в странах Древнего Востока. Поэтому закономерности эпохи сказывались в экономической эволюции самой Греции и последняя не могла быть исключением. Рабовладельческий режим уже давно, а тем более в VIII–VI веках довлел над экономической жизнью и восточного Средиземноморья, с которым непосредственно соприкасалась Греция. Он вступил в фазу своего кризиса к середине первого тысячелетия, что привело к упадку Вавилонии и Египта. Эти крупные и культурные государства становятся жертвой персидских завоеваний, достоянием персидских сатрапов. Среди населения бывших великих империй древности имелось много рабов и процветала работорговля. Богатые греки скупают по дешёвке рабов, не находящих себе применения в странах Ближнего Востока, где рабство уже зашло в тупик и переживало кризис. Рабские элементы населения всё больше просачиваются в Грецию. На маленькой территории Греции происходит невиданная концентрация рабов и начинается экспансия рабовладельческого способа производства. В новых социальных условиях он оказывается прогрессивным явлением. Поэтому античная Греция унаследовала рабство Древнего Востока и сделала возможным его дальнейшее развитие. Греческое рабовладение было новым и прогрессивным этапом в мировой истории рабовладельческого способа производства. Его экспансия была столь же закономерным явлением, как и кризис древневосточного рабовладельческого режима. Центры рабовладения к середине I тысячелетия до н. э. перемещаются на Запад. В V в. до н. э. становится возможным его расцвет в Греции, а позднее, в III–I вв., в Италии, Сицилии, Северной Африке. Здесь возникало новое соответствие производственных отношений характеру производительных сил, их уровню.

Другим первостепенным моментом было образование городов, характерное для Греции VII–VI вв. и выражавшее прогрессивное развитие её производительных сил, эволюцию производственных отношений. Поскольку города становились всё более доминирующим фактором экономической жизни Греции, для крепостничества с самостоятельным хозяйством крестьян не оставалось места. Наоборот, городам нужны были рабы для постоянной работы в мастерских и эргастериях, на рудниках и кораблях, в домашнем хозяйстве богачей и т. д. Поэтому экономический подъём ускорял экспансию рабства и вместе с тем опирался на неё. Поскольку экономическая жизнь концентрировалась в городах, разложение общинного строя приводило к расширению рабства и в нём нашло свой исход. Неоплатные должники пополняли состав рабов. Перед городами открывались широкие возможности сбыта промышленных изделий, и для расширения производства требовалось всё большее число рабов. Путём жестокой эксплуатации рабов греки пытались компенсировать в какой-то мере техническое несовершенство своей промышленности. По мнению А. Тюменева, лишь «противоречие между внешним торговым процветанием страны и внутренней экономической её отсталостью» заставляло греков прибегнуть к широкой эксплуатации рабского труда ⁸⁾. Так ценой порабощения народных масс находили разрешение экономические проблемы Древней Греции. Ко времени Солона (нач. VI в. до н. э.) долговое рабство самих греков стало массовым явлением. В основном же рабовладение развивалось путём покупки рабов-иноземцев. Расширение греческой торговли стимулировало развитие рабства, давало для него человеческий материал.

А. Валлон ошибочно утверждал, что война и морской разбой послужили для Древней Греции «наиболее богатым источником, поставлявшим рабов», поскольку это был всегда «первичный источник рабства» ⁹⁾. На самом деле города Греции были слабы в военном отношении, для них рабы военного происхождения имели второстепенное значение. Зато они были сильны своей торговлей, которая стимулировала развитие рабства, поставляя для него человеческий материал. Чисто военное объяснение генезиса рабства ошибочно.

По мнению Дюринга, Робинзон «со шпагою в руке» порабощает Пятницу. Однако, иронически спрашивал Энгельс, откуда он взял шпагу, ведь «шпаги до сих пор не растут на деревьях» ¹⁰⁾.

Поскольку в Греции VII–VI вв. развивалось также рабовладение на почве чисто внутренней (социальной и экономической) дифференциации, то нельзя преувеличивать роль войны и считать рабство простой функцией её. Как писал Энгельс, «самые низменные побуждения – вульгарная жадность, грубая страсть к наслаждениям, грязная скаредность, корыстное стремление к грабежу общего достояния – являются восприемниками нового, цивилизованного, классового общества; самые гнусные средства – воровство, насилие, коварство, измена – подтачивают старое бесклассовое родовое общество и приводят к его гибели» ¹¹⁾.