Экономические истоки диктатуры и демократии (Экономическая теория). 2015

¹ Аргументацию о том, что для демократий не характерно большее перераспределение, см.: [Mulligan et al., 2003]. Исходный анализ связи между демократией и долей трудовых доходов см.: [Rodrik, 1999]. Более детальное описание взаимосвязи демократии и неравенства см.: [Li et al„ 1998]. О различных мерах государственной политики, осуществляемых демократиями и различных формах демократии, см.: [Persson, Tabellini, 2003; Persson, 2003].

и детальным рассмотрением европейского опыта отсылаем читателя к П. Линдерту [Lindert, 2004]. Хотя рис. III. 17 и III. 18 подчеркивают связь между демократией и фискальным перераспределением, на практике многие другие инструменты — варьирующие от принятых мер в отношении рынка труда до образовательной политики — представляются важными в попытках властей влиять на распределение доходов в обществе [Di Nardo et al., 1996; Wallerstein, 1999].

Q£3a,о'OX
i-1-1-1-1-1—0 0,2 0,4 0,6 0,8 1,0Изменения в составном индексе Polity

M Vt

3G £

11

« s

« o.

2 о a о о. IS S 3 a, о

£ a s

РИС. III. 18. Демократия и налоговые сборы (индекс Polity), 1990-е годы

В Великобритании Акты о реформе 1867-1884 гг. были поворотным пунктом в истории британского государства. В 1871 г. Гладстон реформировал государственную службу, открыв ее для публичных экзаменов и тем самым сделав меритократической. Либеральные и консервативные правительства предприняли масштабное законодательное регулирование рынка труда, фундаментально изменив характер отношений в промышленности в пользу рабочих. С 1906 по 1914 гг. Либеральная партия, под руководством Асквита и Ллойд-Джорджа ввела в Великобритании современное перераспределяющее государство, включая такие его элементы, как медицинское страхование и страхование от безработицы, пенсии, финансируемые государством, минимальный уровень заработной платы и прогрессивное налогообложение¹¹. В результате этих фи-

скальных изменений, доля налогов в ВВП за 30 лет с 1870 г. более чем удвоилась, и затем снова удвоилась в последующие 30 лет. В тот же промежуток времени усилился прогрессивный характер налогообложения [Lindert, 2004].

В это же время образовательная система, ранее предназначавшаяся в первую очередь для элиты или управляемая религиозными организациями в течение большей части XIX в., стала открыта для масс; Акт об образовании 1870 г. впервые обязал власти систематически обеспечивать всеобщее образование, которое было сделано^бесплатным в 1891 г. В 1893 г. школьное образование было сделано обязательным до достижения 11 лет, в 1899 г. этот возраст был повышен до 12 лет. Были введены особые меры для детей из нуждающихся семей [Mitch, 1993]. В результате этих изменений, доля 10-летних детей, обучающихся в школе возросла с разочаровывающих 40% в 1870 г. до 100% в 1900 г. [Ringer, 1979, р. 207]. И наконец, акт о реформе 1902 г. привел к существенному увеличению ресурсов, выделяемых для школ, и ввел школы второй ступени (grammar schools), ставшие основой среднего образования в Великобритании.

Сходной была и ситуация во Франции. Во времена Второй империи существенно увеличилась государственная поддержка образования; неграмотность упала с 39 до 29% среди взрослых и доля детей, обучающихся в начальной школе, выросла с 51 до 68% [Plessis, 1985, table 14, р. 100]. В 1881 г. правительство отменило плату за обучение в государственных начальных школах и в 1882 г. ввело обязательное семилетнее образование для детей. Доля обучающихся в начальной школе увеличилась с 66% в 1863 г. до 82% в 1886 г. Во время «либеральной» фазы Второй империи было принято масштабное законодательство, регулирующее рынок труда. Забастовки были легализованы в 1863 г. и профсоюзы в конце концов были официально дозволены в 1868 г. Более того, доля расходов центральной власти в ВВП увеличилась на одну треть, с 9,4% в 1872 г. (раздутых благодаря Франко-прусской войне 1870 г.) до 12,4% в 1880 г. [Flora, 1983].

В Германии большой рост перераспределения был начат Веймарской республикой в 1920-е годы [Ibid.]. Также в Швеции масштабное перераспределение, как представляется, началось только после демократизации. Данные Линдерта [Lindert, 1994] показывают, что до 1920 г. в Швеции не было перераспределения; после этой даты оно резко возросло. В более общем плане, этот же автор [Ibid., 2000b] демонстрирует, что имеется сильная историческая взаимосвязь между демократизацией и распространением образования в Западной Европе.

В целом, можно подвести итог рассмотрению этих вопросов, особенно взаимоотношения между демократизацией и образовательными реформами, процитировав R Истерлина: