Экранный образ времени оттепели (60–80-е годы)

Война лишила мирного человека крыши над головой. За пределами спасительного жилища он вынужденно оказывался во враждебном пространственном мире и должен был бороться, чтобы отстоять себя, семью, свою землю.

Дом становится образом Родины, идеологическая окрашенность архетипа при этом постепенно снижается. Искусство экрана всё чаще усматривает в его предметном воплощении, в подробностях и деталях повседневного быта именно те свойства, которые позволяют актуализировать архетипическую значимость в реальном жилом помещении.

Время войны вообще достаточно отчётливо переместило акценты экранной образности с идеолого-мифологической «триады» прежних лет (партия – воспитатель – воспитуемый)[63] на иные, более доступные огромной массе вставшего на защиту страны народа.

Незримо, но властно витающий над каждым «святой дух» партийных указаний («Секретарь райкома», 1942, реж. И. Пырьев) исподволь вытесняется художественным образом матери-заступницы («Она защищает Родину» Ф. Эрмлера). Порушенный и сожжённый врагами дом, как символ прежней счастливой жизни семьи Прасковьи Лукьяновой (акт. В. Марецкая, ярко сыгравшая перед самой войной в картине «Член правительства» А. Зархи и И. Хейфица), приобрёл в структуре фильма-плаката «Она защищает Родину» черты сакрального, мифологически значимого символа мирной жизни.

Образ женщины, щедро «откомментированный» в структуре событий как символ матери-защитницы, несколько лет спустя в ленте «Радуга» М. Донского получил значительно более откровенное сходство с иконным ликом Богоматери (акт. Н. Ужвий).

И это стало знаком во все времена существующей закономерности: мифологическая триада, перестав быть «идеологемой», обозначила взаимосвязь общечеловеческих духовных ценностей, издревле принятых миром…

В преддверии оттепели и в первое её десятилетие (время надежд) экран убеждает внушительным потоком картин, в основание образной системы которых заложена мифологема дома. Реальное жилище, подробно и обстоятельно обрисованное, становится своего рода точкой отсчёта нравственного взросления, самоопределения человека в условиях наступившего времени.

В одном из предвестников экрана оттепели, в фильме «Возвращение Василия Бортникова» по роману Г. Николаевой «Жатва» (1953, последняя постановка В. Пудовкина) тяжело раненый фронтовик после многолетних скитаний по госпиталям возвращается в когда-то свою хату и с большим трудом обретает чувство дома, преодолев отчуждение, став снова нужным для односельчан, для возрождённого ими колхоза…

В картине «Большая семья» по роману В. Кочетова «Журбины» (1954, реж. И. Хейфиц) в жанре бытовой драмы подробно проанализирована обыденная жизнь у семейного очага целой рабочей династии корабелов. Сопоставление поколений Журбиных, поведенческих характеристик называет единый духовный источник их человеческой цельности – уютно обустроенный дом, из которого все они родом…

«Чужая родня» (1956, реж. М. Швейцер, по повести В. Тендрякова «Не ко двору») остро, конфликтно противопоставляет новое поколение старому укладу деревни, копящей по сундукам добро и отрицающей право молодых на своё ощущение дома как истока душевного тепла и открытости.

Обновление представлений о значимости дома совершается в противоречиях, в столкновении взглядов людей разных поколений и судеб.

В картине С. Ростоцкого «Дело было в Пенькове» (1958, по повести С. Антонова) чувство дома приводит молодую героиню работать в деревню, из которой она родом. Здесь её ждёт не только масштаб преобразований, но и горькая истинная любовь…

В фильме «Два Фёдора» М. Хуциева (1958) отвоевавший солдат возвращается к разрушенному жилищу, а на приглашение соседей поселиться у них коротко отвечает: «Я приехал домой»…

«Отчий дом» Л. Кулиджанова (1959) тоже толкует представление о доме, о его роли в формировании духовного мира человека как глубоко личностного истока, ещё, может, и не осознанного юной героиней в полной мере…

«Когда деревья были большими» (1962, реж. Л. Кулиджанов) только подтверждает, что мифологема отчего дома буквально не отпускает мастера. Теперь в сюжетную конструкцию вовлекаются судьбы не только молодых. Чувство корней, тепла земли, природного исцеляющего начала скрепляет жизненные истории каждого из участников этой киноповести…

«Председатель» А. Салтыкова (1964, сц. Ю. Нагибин) тоже о возвращении фронтовика к родному когда-то дому.

Мощная духовная энергия Егора Трубникова (акт. М. Ульянов) поднимает сельчан из безысходного, кажется, состояния, от неверия в собственные силы. На грани эмоционального срыва конфликтные ситуации позволяют ощутить за спиной героя притяжение порушенного войной дома, который возрождается теплом хозяйских рук…

«Ваш сын и брат» В. Шукшина (1966), напротив, рассказ о простом деревенском парне, бежавшем по весне из тюрьмы домой, почуяв «зов земли».