Экранный образ времени оттепели (60–80-е годы)

Мальчишка 60-х, весь день колеся по улицам, остаётся всё-таки каким-то домашним («Человек идёт за солнцем»). Так и видишь, что вышел он утром и вернётся, обязательно вернётся домой. Герои начала оттепели обладают этим потенциалом надёжности, куда бы ни завела их дорога.

А вот персонажи фильмов Н. Губенко всегда обитают в чужом для них пространстве.

Герои В. Абдрашитова («Остановился поезд», 1982) дискутируют в неказистой комнатке гостиницы.

В картине «Родня» (1982, реж. Н. Михалков) героиня попадает в отторгающее её пространство города.

«Вокзал для двоих» (1983, реж. Э. Рязанов) изымает героев из домашней среды, буквально обрывая хоть малейшие с ней связи…

В ленте «Прощание» (1983, реж. Л. Шепитько, завершён Э. Климовым) дом проживает обряд похорон, а вся деревня уходит под затопление…

В «Забытой мелодии для флейты» (1988, реж. Э. Рязанов) успешный чиновник оставляет благополучную жизнь, сбегает в неустроенную коммуналку…

Мечется обласканный властями писатель («Тема» Г. Панфилова) по русской глубинке…

Эпицентр выразительного пространства фильма, дома как его смыслового истока совмещается с образом ДОРОГИ.

Мифологически дорога – пространство внешнее. Обычно чужое, чаще даже враждебное по отношению к человеку, не защищённому стенами собственного дома.

Буквально в каждом сюжете классического мифа культурный герой, оказавшись в дороге, подвергается жесточайшим испытаниям, опасностям, из которых ему надо выйти невредимым.

Архетип дороги в произведениях искусства практически всегда сохраняет свою значимость: дорога полна непредсказуемых поворотов, формирующих сюжет, например, большинства приключенческих фильмов.

В кинематографе, берущем свои мощные истоки в литературе, в поэзии, со временем прижился жанр баллады. В основе её художественной структуры – движение, полный опасностей путь, который герою предстоит преодолеть. Именно этот жанр («Баллада о синем пакете» поэта Н. Тихонова и фильм начала 20-х «На красном фронте» режиссёра Л. Кулешова несомненно родственны в жанровом отношении) осваивается ранним советским кинематографом, поэтическая образность щедро питает романтику экрана тех лет.

Структура жанровой формы баллады вернулась на наш экран с оттепелью 60-х.

В отличие от канонов древней мифологии и законов построения сюжета как череды испытаний, которые преодолевает герой, кинобаллада 60-х чаще, пожалуй, рассказывает не только о человеке, путь которого непредсказуем и смертельно опасен («Альпийская баллада», «Мир входящему»). Фильм то и дело обращается к ситуациям, когда герой в пути встречает добро и отзывчивость, сердечное внимание, бескорыстную поддержку случайно встреченных людей («Человек идёт за солнцем», «Баллада о солдате»).

В 60-е экран оттепели обозначил особое «чувство дороги».

Молодой герой вышел в распахнутый для него мир, представление о доме раздвинуло свои пределы, приняв в себя бескрайнее пространство:

А я иду по деревянным городам,
И мостовые скрипят, как половицы…

То есть дом как отдельное, внутреннее пространство, противостоящее дороге – пространству внешнему, враждебно-непредсказуемому, в 60-е как бы стирает незримые границы между духовной защищённостью человека (архетип дома) и всем остальным принявшим его миром (архетип дороги). Примеров, начиная от фильма, скажем, «Я шагаю по Москве», каждый отыщет великое множество.

Что же происходит во взаимоотношениях между этими мифологемами на экране следующего десятилетия?

«Печки-лавочки» (1972) и «Калина красная» (1974) В. Шукшина, «Солярис» (1972) А. Тарковского, «Осень» (1975) А. Смирнова, «Тема» (1979)

Г. Панфилова, «Пять вечеров» (1978) Н. Михалкова, «Проверка на дорогах» (1971) А. Германа, «Ты и я» (1971) Л. Шепитько, «Ирония судьбы…» (1975) Э. Рязанова, «Мимино» (1978) Г. Данелии, «Король Лир» (1971) Г. Козинцева, «Дядя Ваня» (1970) А. Кончаловского, «Единственная» (1976) И. Хейфица, «Долгие проводы» (1971) К. Муратовой, «Иванов катер» (1972) М. Осепьяна…

И это, определённо, не полный перечень картин, в которых отдаление героя от дома оборачивается утратами.

Именно с начала 70-х дорога для героя как бы обёрнута вспять, в изначально защищённое родовое пространство.

Знаковые для десятилетия фильмы к финалу погружают его, наяву или хотя бы в фантазиях, в спасительный отеческий дом. А. Тарковский, Г. Данелия, Н. Михалков, А. Герман («Двадцать дней без войны», 1977) обещают ему в итоге странствий возвращение. Дают веру в такой исход.

Дорога на экране 80-х подобного не обещает.

Теперь она представляет собой какие-то бесконечные круги, по которым, часто бесцельно и бесперспективно, движется в пространстве повзрослевший ровно на двадцать лет герой оттепели…

Персонажи фильма Н. Губенко «Из жизни отдыхающих» (1981) кружат по ограниченной территории санатория, как будто попавшие в замкнутое пространство, принимая его как данность…