Эксельсиор. Вакуумный дебют.

— Верно, — вдруг подтвердил отец, — наша цель победить без боя, запугать, поскольку: «Одержать сто побед в ста битвах — это не вершина воинского искусства. Повергнуть врага без сражения — вот вершина». — Процитировал он.

— Тогда зачем мы выставляем так мало своих сил против противника? — возразил То, — я же предлагал против «Наутилуса» выставить два ударных разъезда.

— Если побеждать числом, то это представит нас неумелыми бойцами, даже одного тавра должны бояться, — пояснил Бык, — тогда два тавра будут наводить ужас.

— Если сдавать бой, — парировал То·Ро, — то бояться перестанут совсем, за последние месяцы мы уже потеряли два корабля и один в капиталке, спасибо нашему гостю, — тавр беззлобно кивнул в сторону Ника, судя по интонациям, этот спор начался уже давно.

— Объективные обстоятельства, — возразил диарх, — ты сам знаешь, там уникальная линейка, здесь неординарный боец, — в этот момент Ник, приложил всю свою волю чтобы не зардеться, — ты же должен чувствовать людей. Примечательно, что оба случая связаны с Эйфелем, — продолжал диарх, — шельма просто притягивает всё уникальное. Если мыслить стратегически, то наша тактика вполне успешна, мы меньшим числом кораблей решаем большее число задач. Что думаешь? — вдруг он спросил Ника.

Было неуютно попасть в жернова, которые уже давно мелют, Ник припомнил совет Ми·Тона, либо молчать, либо говорить правду и строго по делу, так как Бык хорошо чувствует ложь и глупость, ему вторила Ти·Сс: «если не знаешь, что соврать или не умеешь, то говори правду, когда не можешь сказать правду, дождись пыток». Ник решил не дожидаться:

— Статистика на стороне вашего отца, — сказал он сыну, — перед боем я изучал стычки тавров и поразился, что вы часто достигаете целей совсем без боя. Однако в тот момент я заметил у вас две уязвимости, — отец и сын с интересом посмотрели на капитана, — во-первых: слишком доступна оперативная информация о вашем флоте, похоже кто-то у вас в администрации флота приторговывает сведениями…

— Ха! — иронично воскликнул То·Ро. — Кто-то?! Да мы сами сливаем эти данные!

— Верно, — подтвердил адмирал, — «бывают армии, на которые не нападают», у нас хороший флот, который действует повсюду, об этом все должны знать, это как раз устрашение числом, если кто-то вдруг не убоится одно-двух тавров, — диарх многозначительно посмотрел на Ника, — то он должен понимать, что его ждёт дальше.

— Во-вторых, — гость решил поскорее свернуть со скользкой темы, — я решил, что если капитаны привыкли действовать по одной схеме и не ждут сопротивления, то они постепенно теряют тактический навык, а внезапное противодействие застигнет их врасплох, именно поэтому я выбрал такое мощное и заметное начало своей атаки.

— Здесь ты прав, — в словах диарха было сожаление, — расхолаживает, мы проводим учения и вакуумные, и виртуальные, но реального боя это не заменит, с этим ничего не поделать. Ты тоже во многом прав, — обратился диарх к сыну, — но поспешен в выводах, нужно всё обдумать, найти решение, не отметающее прошлые наработки.

— То-то по характеру То·Ро больше стратег, чем тактик, он склонен выстраивать системы, и во флоте его за это любят, но не хватает ему жестокости, — пояснял адмирал Нику, но обращался к сыну, — поэтому я поручил ему заняться тактической задачей, отправил в Кавалерию, чтобы опыта набирался. Однако не ожидал, что Эйфель найдёт «тёмную лошадку» вроде тебя. Я-то в ваши годы был чистым тактиком, любил знаете ли, из линейки приложить, но тогда шла война, кто не умел в тактику, не выживал. Тебе полезно поработать в вакууме, — обратился он уже напрямую к сыну, — не размышлять в общем, а решать конкретно, вот в вашем недавнем взаимном бое, это было твоё решение, идти по стандартной схеме, мог бы поступить по своему, постараться победить!

— Прости отец, я думал, будет не правильно идти против системы, — сознался То, — ведь я твой сын, должен подавать пример.

— Система, да система, а кто тогда будет указывать мне на мои ошибки? Кто, если не сын? Ждать бунта во флоте? Пока же мои ошибки выявляет на практике лишь чёрный значок напротив нас, — кивнул диарх на Ника, — а это стоило нам ремонта эсминца. Ты всегда был послушен, я ценю это, но если ты проявишь разумную самостоятельность, то я не буду против, скорее даже рад.

Стараясь делать вид, что его здесь нет, Ник присмотрелся к отцу и сыну, похоже, оба были довольны разговором, видимо этим двоим нужен был кто-то третий со стороны, чтобы послужить катализатором в семейном конфликте. За столом повисло молчание, но не тягостное, а такое, как радиоактивный фон после мощной солнечной бури, когда все просто радуются мягкому Солнцу.