Эксгумация

Но и она тоже не закончила. Привстала на колени, чтобы лучше разглядеть помещение. На бетонном полу, на расстоянии примерно пяти футов от нее, лежал ее сотовый. Идеальным образом вне досягаемости. Спенсер знал, что у нее есть телефон. И он оставил его ей.

Стараясь не обращать внимания на жжение в запястьях, Анна представила, как окунает руки в ледяную воду, и поползла вперед на коленях. Каждое движение отдавалось острой болью.

Анна подавила приступ отчаяния. Сделала три вдоха и снова представила себе ледяную воду. Боль немного утихла, пульсация в голове слегка притупилась. Она ползла вперед, сокращая расстояние до телефона.

Спенсер сказал, что не отпустит ее. Сказал, что рак ее убьет, как будто он контролировал болезнь, как злого пса, которого спустит на нее, если она не останется с ним. Эта мысль хорошо показывала, насколько он заблуждается. Обычно Спенсер бывал расчетлив. Как ей хотелось, чтобы он не знал про ее рак! Хуже всего было то, что он являлся единственным, кто знал о нем.

«Двигайся вперед, — приказала она себе. — Сделай следующий шаг. Будь сильной».

Вдохнув полной грудью, Анна сосредоточилась на центре своего тела. Она могла дышать, двигаться — и не останавливалась до тех пор, пока не доползла до телефона. Затем медленно повернулась и откинулась назад, чтобы схватить его обеими руками. Сдвинув руки к левому боку, вытянула шею, чтобы увидеть рядом с талией экран. Получилось! Она видит экран. Но прежде чем позвонить в полицию, нужно проверить получившуюся запись.

Глубоко вздохнув, Анна ввела пароль. Она ведь записала Спенсера. Экран ожил. Она увидела фоновый снимок — вид на океан с ее любимой пешеходной тропы — провела по экрану большим пальцем и нашла значок камеры. Там будет видео. Оно должно быть там…

Но его там не было.

Последним снимком в фотогалерее был портрет Терри Стайн, нарисованный полицейским художником. Она прокрутила назад, затем снова вперед. Плечо болело из-за скрюченной позы. Телефон выскользнул из рук и со стуком упал на цементный пол. Подавив застрявшее в горле рыдание, Анна, морщась от боли, наклонилась назад, чтобы поднять его. В надежде, что видео все же появится, еще раз проверила изображения с камеры. Видео по-прежнему не было.

Рыдая, Анна наклонилась вперед и, опустив голову на цементный пол, зажмурила глаза, чтобы не расплакаться. Держись. Она глубоко вздохнула и снова села.

Стоя на коленях, направила луч телефонного фонарика от себя, освещая пространство гаража, и внимательнее осмотрела помещение. Оглядела стены и пол, ожидая увидеть записку, но ничего не нашла. Часы показывали 8:57. Анна посмотрела на гаражную дверь, проверяя, не видно ли под ней света. Когда она спустилась в гараж? Как долго была без сознания?

Спенсер держал ее железной хваткой, сжимая одной рукой ее горло, а другой — собственный бицепс. Анна поняла это по тому, с какой легкостью он усиливал давление. Но простой удушающий захват не мог ее вырубить, тем более надолго. Должно быть, он использовал хлороформ или что-то подобное. Похоже, придется позвонить в полицию. Или Харпер.

Но Анна не хотела, чтобы ее застали такой. Хотела освободиться от пут до того, как позвонит в полицию.

Выбраться отсюда. Избавиться от веревки. Для этого нужно найти какой-нибудь инструмент и разрезать ее. Здесь наверняка что-то будет. Конечно. Ладно. Пора вставать.

Поджав пальцы ног, Анна попыталась вновь встать на ноги. Ей это почти удалось, но в последний момент, не сумев удержаться, она повалилась на левый бок. Подавив крик, уткнулась лбом в край спального мешка, который, по счастью, оказался в пределах досягаемости. Затем наклонилась вперед и, работая ногами, снова попыталась встать — на этот раз успешно.

Подсвечивая фонариком, Шварцман направилась к верстаку. Где-то должен быть инструмент, которым можно перерезать веревку. Пусть Спенсер не надеется, что она позволит найти себя такой — беспомощной жертвой. Она не беспомощна.

Анна нашла беспорядочную массу старых удлинителей и телефонных шнуров, гвозди и монтировку. Повернулась спиной к верстаку и неловкими рывками вслепую открыла верхний ящик. Старое дерево сопротивлялось ее усилиям. В ящике лежали шпагат, клей, кисти, допотопная дрель и стопка старых вешалок из местной химчистки.

Второй ящик был расположен слишком низко, чтобы дотянуться до него, не вставая на колени, поэтому она просунула мысок кроссовки под ручку и потянула. Малярные валики, кисти и палочки для перемешивания краски. Один молоток, несколько отверток, все до одной с крестообразной головкой. Анна ходила по комнате, ногой отшвыривая вещи в сторону, выискивая глазами что-нибудь такое, чем можно было бы перерезать веревки.

На краю одного из шкафов был закреплен большой металлический зажим с грубым краем, который можно было попытаться использовать. Работая в устойчивом ритме, Анна энергично вдавливала свои путы в металл до тех пор, пока не начала задыхаться. Затем отвела руки в сторону и посмотрела на свои успехи. Веревка была целехонькая.