Экспериментальная мода. Искусство перформанса, карнавал и гротескное тело

Еще одно, хотя и менее очевидное проявление гротеска и карнавальной эстетики в экспериментальной моде – деконструкция или деконструктивизм, и в первую очередь работы Мартина Маржела, бельгийского дизайнера, благодаря которому появился сам термин «деконструктивная мода». В этой главе я попытаюсь извлечь на поверхность и описать гротескные элементы деконструктивной моды, уделяя особое внимание их юмористическому аспекту. При этом я буду опираться на анализ журналистских обзоров, где встречаются ее самые первые упоминания, и непосредственное исследование предметов одежды и аксессуаров – главным образом, созданных Мартином Маржела в первые десять лет его участия в модном бизнесе, в основном приходящиеся на 1990‐е годы. В этот период модели Маржела, уже получившие достаточно широкий отклик профессиональных критиков и продававшиеся в нескольких специализированных магазинах за пределами Бельгии и Франции, еще не были так популярны во всем мире и не расходились такими крупными тиражами, как в последующие годы. После того как в 2002 году холдинг OTB, уже владевший брендом Diesel, приобрел контрольный пакет акций бренда Margiela (что в конечном итоге, спустя всего несколько лет, привело к отказу его основателя от дальнейшего сотрудничества), дизайн одежды, выпускаемой под этой маркой, стал более понятным для широкого потребителя, а объем ее продаж соответственно возрос. Чтобы обеспечить успех этому мультинациональному проекту, была запущена в производство диффузная линия MM6, основана международная сеть фирменных магазинов, торгующих продукцией одного бренда, и наконец, выпущен целый ряд «сопутствующих товаров», начиная с очков и парфюма и заканчивая брендовыми отелями, – таким образом, под маркой Margiela компания OTB стала поставлять на рынок не просто одежду, а целый стиль жизни¹⁹⁴.

Однако, находясь на самом гребне собственной экспериментальной волны, Мартин Маржела в нескольких своих коллекциях и презентациях – так же как Годли, Бауэри и Кавакубо – задействовал гротеск и образ ненормативного тела, которое всегда противопоставлено классическому модному телу. Моделируя одежду, он отклонялся от «нормального» размерного ряда и исследовал асимметрию, канонические формы и странные пропорции. Его презентации по-своему затрагивали тему материнства и могут быть рассмотрены как иллюстрация концепции «субъекта-в-процессе», поскольку в них присутствуют и мотивы рождения/взросления, и, еще более явно, образ беременной женщины.

Деконструктивная мода глазами журналистов

Вопреки распространенному убеждению, связывающему появление в лексиконе модных обозревателей термина «деконструкция» (deconstruction) с событиями начала 1980‐х годов, когда о себе громко заявили японские дизайнеры, в англоязычных тематических текстах он появился значительно позже. Первым его использовал Билл Каннингем в статье, опубликованной в сентябрьском выпуске журнала Details за 1989 год, где обозреватель описывал коллекцию Мартина Маржела осень – зима 1989/90, показанную в Париже в марте 1989 года. И если в тех случаях, когда речь идет о японских модельерах 1980‐х годов, слово «деконструкция» скорее передает некое общее впечатление в ретроспективе, Каннингем употребляет его в буквальном смысле: деконструкция – это уничтожение, разъятие, а иногда и грубое раздирание предметов одежды на составные части. Он пишет:

Мартин Маржела, в прошлом бывший ассистентом у Готье, в своей второй самостоятельной коллекции предлагает совершенно иной взгляд на моду, очень необычный для 1990‐х годов: битник, восставший из пепла экзистенциалист <…> Конструкция этих одежд предполагает деконструктивистский подход, при котором структура модели намеренно разрушается – швы изгоняются со своих мест, а поверхности подвергаются пыткам с применением режущих орудий. И все это ради того, чтобы привнести в моду элегантность физического распада¹⁹⁵.

Слово «деконструкция», как подметил сам Каннингем, оказалось «привязчивым», и с начала 1990‐х годов стало регулярно использоваться в модной журналистике, главным образом для описания работ Мартина Маржела, благодаря которому и превратилось в специальный термин, и реже для характеристики творчества некоторых его современников. К их числу относятся другие модельеры бельгийской школы, в первую очередь Анн Демельмейстер и Дрис ван Нотен, а также японские модельеры Рей Кавакубо и Йодзи Ямамото (хотя последних эта характеристика касается, скорее, задним числом)¹⁹⁶. В самых ранних журналистских обзорах термин «деконструкция» иногда подразумевает отказ от роскоши – «противодействие избыточности, к которой приучили 1980‐е <…> асбестовый костюм, который не воспламенить кострам тщеславия»¹⁹⁷. Критики, описывавшие «деконструктивную» моду в 1990‐е годы, отмечали, что она яростно и категорично отвергает моду предыдущего десятилетия. Кроме того, они улавливали в ней отражение новых экономических условий, сложившихся в результате рецессии начала 1990‐х годов¹⁹⁸.