Эксперт № 25 (2013)

Томные чувственные девы, одинаково прекрасные в любви, страдании и смерти, — первое, что приходит на ум при упоминании прерафаэлитов. Однако скандальную известность у современников им принесли совсем другие полотна — излишне реалистичные и остро социальные. «Христос в родительском доме. Мастерская плотника» Миллеса, где Иисус изображен чумазым мальчишкой, а у Анны красные руки от тяжелой работы, или «Пробудившийся стыд» Ханта, где на переднем плане — психологический портрет проститутки. На московской выставке, собравшей около 80 полотен из британских и американских коллекций, представлены все этапы трансформации прерафаэлитов из бунтарей в преуспевающих коммерческих живописцев.

Художественное общество под названием «Братство прерафаэлитов» возникло в 1848 году, у его истоков стояли три выпускника лондонских художественных академий — Джон Эверетт Миллес, Уильям Холман Хант и Данте Габриэль Россетти. Постепенно состав братства расширился, но эти трое так и остались лидерами, за каких-то пять лет совершившими кардинальную революцию в британском искусстве. Со страстью и максимализмом юности (им всем было по двадцать с небольшим) они утверждали, что искусство в Королевской Академии художеств утратило актуальность и стало предсказуемым, безжизненным и скучным. Они хотели вернуть живописи потерянный смысл, и потому их первые работы написаны на сюжеты из Библии и серьезной литературы. Они отвергали академические правила формы и композиции, которые вели свое начало от Рафаэля («Почему композиция всегда должна представлять собой пирамиду? Почему центральная фигура должна быть лучше всего освещена, а один из углов картины всегда должен быть затемнен?» — вопрошал Хант). Их раздражали естественные «землистые» цвета классических полотен, и потому их картины до сих пор сияют, как витраж на ярком солнце, — такого звучного сиреневого и ядреного зеленого не найти у других художников до появления акриловых красок. Художественным ориентиром прерафаэлитов стало искусство раннего Возрождения. Примечательно, что они не отрицали достижений самого Рафаэля, но выступали против «рафаэлитов», то есть его последователей, которые превратили приемы гения в формальную схему. Считается, что на одно из собраний братства Хант принес сборник гравюр XV века, на которых не было идеализированных образов и художник пытался изобразить жизнь такой, какая она есть, и эти гравюры указали бунтарям дорогу.

На выставке картины разделены на шесть тематических разделов, весьма условных и надуманных. В московской экспозиции вообще много нелогичного: большие значимые полотна висят на узких галереях, отчего теряют в зрелищности, экспликации не содержат техники исполнения — нонсенс для музейной практики, наконец, тексты описаний неприлично далеки от литературного стиля, который так ценили прерафаэлиты. Но стоит отвлечься от этих деталей, чтобы увидеть главное.

Данте Габриэль Россетти. «Благовещение». 1850.

Галерея Тейт, Великобритания

Здесь есть все периоды и темы творчества братства — первые работы на религиозные сюжеты, в которых подчеркнутая телесность и гипернатуралистичность библейских персонажей вызывала резкое неприятие современников. Картины на острые социальные темы, особенно касающиеся нелегкой женской доли в современном обществе (сами художники, впрочем, к музам и натурщицам относились легко, и эта часть истории братства тянет на авантюрно-эротический роман). Хрестоматийные шедевры вроде «Офелии» Миллеса и «Прозерпины» Россетти. Витражи, гобелены, расписной шкаф и образцы обоев — дань увлечению прерафаэлитов прикладным искусством, которое открыло путь английскому модерну. И наконец, карамельно-сладкие поздние полотна на грани китча.