Экспресс на 19:45

– Послушай, – вздохнула она вместо этого. – Сейчас происходит то, с чем надо разбираться взрослым. Но мы вместе, и мы со всем справимся.

Она не соврала. Но…

– Ты не ответила, бабушка.

Она кивнула.

– Я знаю. Но это единственное, что я могу тебе сказать. Даже у взрослых нет ответов на все вопросы. К сожалению.

Он и сам это понимал.

Он отхлебнул молока. Оно было пряным и сладким, но обожгло ему язык. Несильно. Он не стал жаловаться бабушке – она же предупреждала его не торопиться. Стивен бы обзавидовался, если бы узнал об особых посиделках Оливера с бабушкой. И об их особом напитке. Оливеру нравилось получать то, чего не было у Стивена. Он ни на что бы это не променял.

– Это из-за Женевы? – не отступался он. – Из-за того, что она не пришла к нам?

Бабушка вздохнула, помассировала виски. С минуту она молчала. Оливер уже решил, что она не собиралась ему отвечать. Иногда взрослые поступали и так. Просто меняли тему.

Она глотнула молока и наконец заговорила:

– Послушай, дорогой. Когда твоя мама вернется, мы все сядем и поговорим об этом. Сейчас тебе нужно понять главное: вы со Стивеном в безопасности. И ваши родители любят вас так же сильно, как и всегда. Такое объяснение тебя устроит?

Он кивнул, потому что знал, что именно этого бабушка от него и хотела – чтобы он понял то, чего понять не мог.

Он пододвинул свой айпад к бабушке.

– Когда она уходила тем вечером, – сказал он. – Я снял ее.

– Кого?

– Женеву.

Бабушка посмотрела на него, нахмурилась, опустила взгляд на айпад.

– На это?

– Да. – Оливер повернул планшет к ней и нажал кнопку воспроизведения.

– Ты кому-нибудь об этом рассказывал? – спросила она.

Он покачал головой – бабушка нахмурилась еще сильнее. Она наклонилась к экрану. Он тоже. Женева перешла улицу, остановилась у своей машины, стала рыться в сумке. Затем обернулась.

На этом моменте Оливер отвлекся на разборки со Стивеном, который вел себя как придурок из-за пульта. Айпад он оставил на окне. Запись прерывать не стал.

Женева семенила по улице. Кто-то вышел ей навстречу. Кто-то в куртке, с надвинутым капюшоном. Вроде бы мальчик?.. Ребенок? Или, может быть, подросток.

Женева выглядела недовольной и напряженной. Она нахмурилась. Что-то сказала – жаль, что Оливер не умел читать по губам. Затем махнула в сторону их дома, и второй человек – он был выше Женевы – на мгновение повернулся.

Всего на секунду – но они увидели лицо.

– Боже… – выдохнула бабушка.

– Кто это? – спросил Оливер, хотя откуда бабушке было знать. Но когда он поднял на нее глаза, он увидел, что бабушка почему-то прижала ладонь к губам. Она выглядела… напуганной. Это напугало и Оливера. В животе заворочался страх.

Затем Женева и загадочный незнакомец скрылись из виду в придорожных зарослях. По тротуару с противоположной стороны улицы прошествовал рыжий кот. Он часто бродил по округе, но чей он, Оливер не знал. Некоторое время на экране ничего не происходило – только периодически проезжали машины. Наконец на видео мелькнуло раздраженное мамино лицо. Она остановила запись, выключила айпад и забрала его – в наказание за драку с братом.

– О боже мой, – повторила бабушка, все еще глядя на экран, хотя смотреть было уже не на что.

– Мама? – Оба подскочили от неожиданности.

Оливер поднял глаза и увидел в дверях маму – в промокшей от пота одежде, которую она обычно надевала на пробежку, и с раскрасневшимися щеками.

– Что вы там такое смотрите? – поинтересовалась она. Бабушка молча покачала головой. По ее щеке скатилась слеза, и Оливер почувствовал себя просто ужасно. Он быстро глянул на маму. Да уж, довел бабушку до слез… Глаза защипало. Он, как мог, сдерживался: он уже знал, что мальчики не должны плакать.

«Будь мужиком, Оливер», – сказал бы папа, пока мама не слышит.

– Вы чего? – Мама подошла поближе. Голос ее звучал испуганно. – В чем дело?

Глава тридцать вторая Перл

Девочка, которую папуля привел домой, показалась Перл совершенно невзрачной серой мышкой. Она напоминала странную фарфоровую куклу, готовую чуть что разбиться на мириады сверкающих осколков. Перл робко приблизилась к ней и заметила, что девочку била мелкая дрожь. Настолько мелкая, что казалось, будто ее тело вибрирует. Раньше они никого не приводили в этот дом. И Перл не понравилось, что это изменилось. Более того, ее это взбесило. Это было похоже на вторжение. На нарушение обещаний.

– Это Грейси, – представил девочку папуля, пока Перл пыталась взять себя в руки. – Она попала в затруднительное положение. Теперь заботиться о ней будем мы.

– Что? – вскинула брови Перл.

Девочка бросила на нее быстрый взгляд – и тут же отвела глаза, бледно-голубые, блеклые, как рассветное небо. Почти бесцветные. По ее щеке скатилась одинокая слеза. Она не была красивой – не такой, какой считала себя Перл. Простая девочка, одутловатая, с маленькой грудью. Бесформенная. Может быть, Перл и сама выглядела ничуть не лучше этой Грейс, прежде чем папуля сделал ее той, кем сделал.