Читаем Экстерриториальность полностью

Экстерриториальность

Как если бы почерком запечатленбыл голос – в себе неуверенный тенор, —слова от абзаца к абзацу наклонменяют, колеблемы тоном и темой.Эстонская лыжная база. Следына первом снегу он рельефной подошвойоставил, прибыв, – и узору слюдытуземец дивился. Туземец здесь дошлый,но честный. Бордель в общежитии: классжелать оставляет. Но множество комнатсдается. Зато состояние трассотменное, есть вездеход и подъемник.Кир с тренером сборной страны. Кутерьмас конфеткой, подаренной им секретарше.И двадцатилетним несет от письмавсецелым здоровьем – которому старшене стать, впечатленье. Знакомым привет.Привет со значеньем – Лариске, Тамаркеи Алке. С известной дояркой конверти штампом доплаты, поскольку без марки.Морщин не связать с ним, не тот это сорт —бронхита, пособий, долгов, меблирашек.Но зимний нетрудно представить курорти в санках развозит туристов он. Рашн.

Литература

Чтоб не выступить кровина рубле из клейма,есть простое условье:человек и зима.Он проверил наличностьи на писчую страстьотпустил свою личность,и она туда шасть.Ради мест самых общихи за нищий барышльдину плюснами топчешь,над поземкой паришь.Изрубцованность снега —вся и книга. Зимазадыханья и бега —весь и оттиск ума.

«О чем и пишутся стихи…»

О чем и пишутся стихи,как не о жизни, милой жизни —от снов ее и чепухиво вдохновенье, в детском визге?От сумерек ее в слезах,от беспощадной ласки в стонах.От милоты в ее глазах —без памяти. Вечнозеленых.Особенно когда онавдруг расшибается об Аушвици – в пыль. Не то собой пьяна,не то не в меру разогнавшись.

«Как выпускаемое из пращи…»

Как выпускаемое из пращи,как оставляемое на чай,как доставаемое из печи,нас поражает словцо «прощай» —не ухо ловит, а ребер клетьвсю плазму звука, все вещество,какому, щерясь, сперва лететьиз рта Давида, потом в него.Что толку в звуке, когда умолк,причем униженно, невзначай?Не дань признательности, а долг —чему «привет» сказал, сказать «прощай».Так забивают гортань псалмаи ты, и труп твой, и враг, и Бог,чтоб жизнь изъять, не сойдя с ума,и голос – главный ее вещдок.Итак, прощай все вокруг. Прощайсам я. Но ведь кто-то же говоритсловцо вот это. Так не стращайменя немотой, баритон Давид.И снег ораторствует, и дождь,и, всасывая, облепляя, пыля,включает из склоки циклонов и рощ«прощай» в свой гул бессмертный земля.