Эктор де Сент-Эрмин. Части вторая и третья

На протяжении нескольких последующих дней он посылал шлюпки, которым надлежало осмотреть другие части острова и выяснить, населен остров или нет; однако экипажи шлюпок, отправленных на разведку, не встретили никого, кроме чрезвычайно мирных четвероногих, которые бежали при виде них, и огромного числа птиц, которые до такой степени не ведали страха, что даже не пытались увернуться от тех, кто их ловил. Лишь обломки откидной палубы, ганшпуг и грот-рей свидетельствовали о том, что у берегов Серне потерпел бедствие какой-то корабль.

Вознесся хвалу Господу, даровавшему им возможность высадиться в столь красивой и столь надежной корабельной гавани, адмирал нарек остров Маврикием в честь принца Оранского, который был в то время штатгальтером Соединенных Провинций.

Одним из самых живописных мест на свете делали этот остров видимые со всех сторон высокие горы, которые были сплошь покрыты деревьями с ярко-зеленой листвой и вершины которых зачастую терялись в облаках, недоступные взору. Каменистая почва поросла настолько густым лесом, что через него невозможно было пробиться; там повсеместно встречались деревья с черной древесиной, подобные лучшим сортам эбена, а также с ярко-красной древесиной и с древесиной насыщенного воскового цвета; пальмы, которые матросы находили в огромном количестве, дарили спасительную прохладу, а их сердцевина по вкусу напоминала репу, и ее можно было есть с той же приправой, с какой едят этот овощ; наличие большого количества деревьев, произраставших на острове, позволило матросам соорудить удобные хижины, которые, в сочетании с целебным воздухом, помогли больным быстро пойти на поправку.

Море, со своей стороны, изобиловало рыбой настолько, что каждая заброшенная сеть приносила ее тоннами. Однажды матросы поймали такого гигантского ската, что его хватило на две трапезы экипажу целого корабля. Черепахи же были такими огромными, что в ненастный день шесть человек могли укрыться под одним-единственным панцирем.

Голландский адмирал дал приказ укрепить на дереве доску, на которой были вырезаны гербы Голландии, Зеландии и Амстердама и надпись на португальском языке: «Christianos reformados».[3] Затем частоколом огородили участок земли обхватом в четыреста морских саженей и засадили его различными овощами, чтобы опробовать почву; одновременно там оставили домашнюю птицу, чтобы корабли, которые в будущем остановятся у этого прекрасного острова, могли найти на нем иное пропитание, кроме даров местной природы.

Двенадцатого августа 1601 года Хармансен отправил на остров Маврикий, чтобы запастись там водой и продовольствием, в которых у него стала ощущаться нехватка, яхту под названием «Молодой голубь»; целый месяц никаких известий о ней не было, но, наконец, она вернулась, привезя с собой какого-то француза, который поведал следующую историю о своих приключениях.

За несколько лет перед тем он сел в Англии на борт судна, которое вместе с двумя другими кораблями отплыло в Индию. Один из этих двух кораблей затонул вместе с экипажем и грузом возле мыса Доброй Надежды; команды оставшихся судов сократились настолько, что было сочтено своевременным сжечь то из них, которое выглядело менее пригодным; однако начавшиеся вскоре у этих несчастных тиф и цинга произвели такое опустошение в их рядах, что не осталось достаточного количества моряков, чтобы управлять кораблем.

Они сели на мель у берега острова Пуло Тимон, вблизи Малакки; вся команда погибла, за исключением француза, четырех англичан и двух негров. Эти несчастные жертвы кораблекрушения, будучи лишены всего, изыскали, тем не менее, возможность завладеть джонкой и составили безумный план возвращения в Англию. Начало их плавания было удачным, но негры, видя, как далеко они оказались от своей родины, сговорились захватить корабль; поскольку их замысел был разоблачен, они с отчаяния, страшась наказания, сами бросились в море.

Претерпев несколько бурь, оставшиеся члены команды были в конце концов выброшены на берег острова Маврикий; но, к несчастью, в тот момент, когда полное взаимопонимание между ними было совершенно необходимо для того, чтобы выжить, бедняги никак не могли прийти к согласию; после того, как они провели на острове неделю, француз предложил оставаться там до тех пор, пока Господь не соблаговолит послать им помощь. Однако англичане настроились снова выйти в море и продолжить плавание; будучи в большинстве и обладая перевесом в силах, они без всяких колебаний исполнили свой замысел; но, поскольку француз был равным образом настроен следовать собственному плану, они подняли парус и оставили его на этом необитаемом острове. Бедолага прожил там более двух лет, питаясь плодами финиковой пальмы и черепашьим мясом; нисколько не утратив своей физической силы, он был так же крепок, как и матросы, находившиеся на борту голландских кораблей, но немного повредился умом, что было легко заметить, если только разговор продолжался достаточно долго. Одежда на нем обратилась в лохмотья, и он был почти наг.