Экватор

Следующие дни Луиш-Бернарду возил друга знакомиться с островом. Они выезжали с утра верхом и ездили по городу, заезжая в соседние селения и на ближайшие вырубки. На обратном пути они всегда возвращались через пляж, Агва-Изе или Микондо, любимый пляж Луиша-Бернарду. Случалось, что они останавливались и на Ракушечном или на пляже Семи волн. Они долго плавали, наслаждаясь окружавшим их затерянным раем, куда никто не ходил купаться, ни белые, ни черные. Потом они лежали, распластавшись на песке, загорая и разговаривая. Иногда их разговор прерывался коротким ливнем, извещавшем о начале сезона дождей. Обедать во второй половине дня они всегда возвращались домой, в относительно прохладную буфетную комнату. Потребляя изо дня в день кулинарные произведения, которые Синья им готовила, Жуан привык, а затем и начал ценить их, тем более, что Себаштьян обслуживал их с истинным удовольствием и изысканностью настоящего мажордома. Для всех служащих губернаторского дворца приезд Сеньора Доктора Жуана, стал поводом для неожиданного оживления и забытой радости. Благодаря Висенте, слова Себаштьяна, охарактеризовавшего Жуана как «выдающегося кавалера из Лиссабона, друга господина губернатора и частого гостя при Дворе», вскоре облетели весь город. Одиночество и ностальгия, временами настолько тяжелые для Луиша-Бернарду, наконец-то сменились днями передышки, и в доме, от кухни до гостиной, установилась более лёгкая и непринужденная атмосфера. Даже Доротея, которая всегда ратовала за тишину и скользила по комнатам, подобно неуловимой тени, теперь была более заметной и смелой в движениях, все больше улыбаясь и смеясь грубоватым комплиментам, которые Жуан, не слишком церемонясь, адресовал ей. Однажды, когда Луиш-Бернарду случайно пересёкся с ними в коридоре, Жуан обещал забрать Доротею с собой в Лиссабон и сделать ее там «графиней де Сан-Томе». Увидев губернатора, девушка тут же смутилась и быстро исчезла, удалившись своим легким танцующим шагом, который так подчеркивал очертания ее слегка подрагивающих бёдер под белым льняным платьем. Луиш-Бернарду, едва сдержав внезапно нахлынувшее, к его собственному удивлению, чувство ревности, только и нашелся, что воскликнуть:

— Жуан, ты тут полегче…

— Что?

— Ничего, ничего.

— Ревнуете, сеньор губернатор? — Жуан своим шутливым вопросом явно решил его поддеть.

— Чертов ловелас! Пользуешься тем, что ты здесь ненадолго.

— Успокойся, Луиш, когда меня не будет, милая Доротея будет только твоей. Я просто готовлю почву, потому что понимаю, занимая столь ответственный пост, сеньор губернатор до сих пор так и не собрался попробовать на зуб эту малышку, так ведь?

Луиш-Бернарду развернулся и ушел прочь, что-то бормоча про верность дружбе в трудные моменты.