Экватор рядом

У входа в театр — фотореклама сразу трех фильм «Ниагара» (аршинные буквы — «с участием Мэрилен Монро»), «Потерянный мир» и наш «Александр Невский». Днем за доллар, а вечером за полтора можно по смотреть все три фильма подряд. Для многих жителей Аддис-Абебы такие цены на билеты — непреодолимое препятствие в мир кино. Кинотеатры, как правило, пусты. И не только по этой причине. Бесконечные драки ковбоев, сверкающие бутафорные Цезари и Клеопатры, знающие все на две серии вперед, благородные сыщики — все это надоедает даже не очень разборчивым зрителям.

Вчера я добросовестно просмотрел все три фильма плюс французскую, итальянскую и американскую кинохронику в перерывах. В большом красивом зале — струйки сигаретного дыма, под ногами — банановая кожура, апельсиновые корки, окурки, шелуха «эфиопских семечек» (жареного арахиса). «Ниагара» и модернизированный «Потерянный мир» действительно чушь несусветная. Оба фильма — американского производства. Титры-пере-вод на французском, арабском и итальянском языках занимают добрую половину кадра: стоит киногерою нагнуться, и он исчезает за ними. Наш черно-белый «Александр Невский» выглядел куда скромнее, но надо было видеть и слышать реакцию зала! Наиболее экспансивные зрители вслух обсуждали ход великой битвы на льду Чудского озера. В шумной дискуссии я уловил два знакомых слова: «тедеско» (этим итальянским словом в Эфиопии называют немцев) и «москоп»[6].

…Почтительно обхожу огромного каменного льва — символ эфиопской государственности, огибаю большую круглую площадь Адуа, прохожу мимо крепких, высоких, живописных солдат, стоящих на посту у здания министерства обороны, и начинаю взбираться по Черчилль-стрит.

Меня обгоняет, надрывно дыша и обволакивая широкий тротуар клубами черного дыма, пузатый красно-оранжевый городской автобус. Пассажиров столько, что кажется, выйти они смогут только в том случае, если автобус полностью демонтируют. Тем не менее кто-то из них ухитряется помахать мне рукой из окна. Я улыбаюсь — узнаю знакомого гостиничного клерка.

ЦЕНТР. КАЛЕЙДОСКОП И ЗАМЕДЛЕННАЯ СЪЕМКА

Я люблю эфиопские праздники. Еще больше — будни. А сегодня ни то, ни другое. В столичном аэропорту приспущены флаги — покинул этот мир принц Сале Селассие.

По радио рекомендуют одеться в траур. У полицейских и гвардейцев — черные нарукавные повязки. После кончины императрицы некоторые мужчины в знак глубокой скорби не брились в течение двух месяцев. В государственных учреждениях траур три дня, в частных — один.

…А жизнь идет своим чередом. Исчезают повязки, сбриваются бороды, светит теплое аддис-абебское солнышко.

Жители столицы называют свой город ласково и кратко— «Аддис». Этим же сокращением пользуются провинциальные телеграфисты, шоферы на междугородних дорогах и самолетные радисты. Работая в городке Бахар-Дар, мы так часто видим виноватое лицо местного связиста-универсала Ато Захария, закрывающего неудачный сеанс телефонной связи со столицей стереотипной фразой.

— Аддис еллем, мистер[7].

…В столице мы предпочитаем останавливаться в отеле «Итеге Менен», названном так по имени императрицы, не только потому, что здесь гораздо меньше, чем в «Расе», гостиничных церемоний, дам-охотников и купцов из Генуи, но и потому, что отель этот расположен в самом центре города, вблизи от важных оффисов, в 100 метрах от веселой, цветастой Пьяццы.

«Итеге Менен» — это несколько деревянных оштукатуренных корпусов вокруг теннисного корта плюс ресторан, где угощают не так изысканно, как в «Рае-Отеле», но зато сытнее, что нас вполне устраивает. Если в «Расе» редко встретишь постояльца-эфиопа, то здесь их большинство. Вообще в «Итеге» народ колоритнее.

Деталь, характерная для «Итеге»: в холле, на фасадных террасах и в ресторане постоянно трется «среднесветская элита» — столичные стиляги и прилепившиеся к ним мелкие клерки из центральных оффисов. Трудно уловить хотя бы примерное расписание их рабочего дня. Другая достопримечательность гостиницы — метровая черепаха живущая на внутреннем дворе «Итеге». Поскольку теннисный корт всегда пуст, черепахе разрешают греться на его укатанных, ярко освещенных солнцем площадках. Около знаменитой черепахи, которая, говорят старше эфиопской столицы, часто щелкают фото- и киноаппараты. На огромный панцирь взбираются дети, а иногда дяди и тети.

В ресторане «Итеге» часто устраивают не очень дорогие званые обеды, банкеты, коктейли и свадьбы. Маленький дворик гостиницы заполняется разношерстными авто, у ворот вырастает стража — коридорные. За решеткой ограды — мальчишки-газетчики, чистильщики обуви с любопытством разглядывают сверкающую ресторанную посуду.