Экзистенциализм. Период становления

Второй очень важный толчок и импульс переоткрытия Кьеркегора связан, как ни странно, с русским философом. Это Лев Шестов. (О нем у нас будет отдельная лекция очень скоро – уже всего через одну встречу.) Он жил себе, философствовал, дожил, можно сказать, до старости, приехал в эмиграцию в двадцатые годы, бежав от большевиков из России. И тут у него появился друг и оппонент, друг по жизни и оппонент по философии – великий Эдмунд Гуссерль, феноменолог. Лев Шестов очень дружил с Гуссерлем и при этом постоянно враждовал с ним в философском смысле. И как-то Гуссерль ему сказал: почитайте Кьеркегора, может, вам понравится. Мне это все чуждо, а вам, наверное, понравится. Шестов почитал… и вдруг увидел в Кьеркегоре абсолютное альтер-эго. Стоило дожить до старости, чтобы вдруг найти философа, абсолютно тебе созвучного! Шестов был потрясен, ошеломлен тем, что Сократ назвал бы «узнаванием», и написал о нем целый ряд книг, в том числе свою последнюю – «Киркегард и экзистенциальная философия». И именно Шестову принадлежит честь, что Кьеркегор, помимо Германии, стал известен и по всей Европе. Поскольку Шестов сам был не последний философ, особенно во Франции, с его подачи Кьеркегора узнали Камю, Сартр, и началась его всемирная слава. В нем открыли первого экзистенциалиста. Это очень интересная тема: Шестов и Кьеркегор. Мы ее немного подробнее обсудим, когда у нас будет разговор о Шестове.

Теперь что касается России. В России с Кьеркегором все было очень плохо, сами понимаете. Когда можно было о нем писать, о нем еще никто не знал, а когда узнали – уже нельзя было ничего написать, потому что была так называемая Великая Октябрьская социалистическая революция.

В начале ХХ века был один человек Петер Ганзен (это имя здесь достойно быть названо), который был большим пропагандистом русской культуры в Дании и датской культуры в России, был таким мостиком между Данией и Россией. И он кое-какие вещички Кьеркегора перевел в начале ХХ века на русский язык. Перевел очень произвольно, отрывочно, неполно. Это было практически все, что было в России до революции. Пара книжек, переведенных и интерпретированных очень спорно Петером Ганзеном.

Потом наступил большевизм. Кьеркегор оказался под полным запретом. В мире он – классик, на него опираются протестантская мысль, и диалектическая теология, и весь экзистенциализм, и еще многое, а у нас он – изгой. Почему? Понятно почему. Религиозный мыслитель, христианин, да еще и враг Гегеля. А Гегель это, сами понимаете, «священная корова» – отсюда целиком сам Маркс вышел. И понятно, что в СССР Кьеркегора не издавали, в то время как в мире он уже стал хорошо известен и почитаем. А о нем самом вышла едва пара ругательных книжек. И вот только в девяностые годы у нас в России начинается «кьеркегоровский ренессанс», с огромным запозданием, как всегда у нас, проспавших полвека. Спустя 60 лет до нас дошло и это! Сейчас его издают, переводят Кьеркегора вовсю, о нем в России выходит множество книг. Вот очень краткая история посмертной судьбы Кьеркегора вообще и в России в частности.

Ну а теперь перейдем к книжкам.

Первая книга, с которой я советовал бы всем начинать знакомство с Кьеркегором (и сам я когда-то, лет двадцать назад, начинал именно с нее), – «Наслаждение и долг» (Киев, 1994). Вообще много разных изданий, не обязательно в этом. Но эта книга нуждается в комментарии. На самом деле нет такой книги у автора! Это название, данное переводчиком Петером Ганзеном. У Кьеркегора одна из самых его потрясающих работ, до сих пор целиком не переведенная на русский язык[5], называется чаще всего «Или – или», или «Либо – либо», или «Одно из двух». Это комплекс из 11 произведений в разных жанрах. Там есть роман «Дневник обольстителя», там есть «Афоризмы эстетика», есть статьи, трактаты. 11 произведений разных жанров: роман, статьи, трактаты, афоризмы, объединенные в один огромный общий цикл «Или – или». Петер Ганзен взял три из них, наверное, самых ярких: «Афоризмы эстетика», «Дневник обольстителя» и большую статью с длинным названием, – перевел на русский и назвал «Наслаждение и долг». Почему он так их назвал? Потому что там противопоставляются два типа экзистенции, два типа личности – эстетический и этический. Эстетик, который живет, наслаждаясь, и этик, который живет, следуя долгу. (Об этом я еще сегодня буду подробно рассказывать.) Я советовал бы всем начать с этой книжки. Вопреки своей традиции сегодня я буду много цитировать эту книгу Кьеркегора: его хочется цитировать, и я не откажу вам и себе в этом удовольствии.

Идем дальше. А дальше очень забавно. Я буду говорить о теме иронии Кьеркегора, и сейчас вы своими глазами увидите пример этой иронии. Книга «Философские крохи» (Москва, 2009), или «Крупицы мудрости». Одна из важных книг Кьеркегора. Вдогонку к этой книжке Кьеркегор написал «Заключительное ненаучное послесловие к „Философским крохам“» (СПб., 2005). И это «Послесловие» почти втрое больше, чем сама книга «Философские крохи»! Вот вам ирония Кьеркегора.