Экзистенциальная философия для психотерапевтов… и других любопытных

• Примат присутствия над отсутствием. Этот пункт приводит к важному значению «здесь и сейчас», которое ему придается в экзистенциальной философии, психологии и психотерапии. Важно подчеркнуть, что для экзистенциального феноменологического мышления отмеченное отсутствие является формой присутствия. Скучать по кому-то – это другой способ быть с этим кем-то. В экзистенциальном мышлении присутствие относится больше к сфере переживаемого, чем к сфере физического. Хайдеггер приводит пример: когда человек путешествует на самолете, пересекая океан для встречи со своей возлюбленной, он находится гораздо ближе к ней в своем переживании, чем к сидящему рядом с ним в самолете человеку. Когда говорится о присутствии, это делается с феноменологической точки зрения, следовательно, эмпирической.

• Возвращение к организму. Экзистенциальная философия возвращается к акценту на ощущение, переживаемое непосредственно с помощью органов чувств. Отсюда ударение на «организм». Некоторые путают этот пункт с модой 60-х и 70-х годов, предлагавшей нечто вроде искоренения разума; но экзистенциальное предложение состоит не в том, чтобы упразднить интеллект и разум, а в том, чтобы исходить из непосредственно ощущаемого на физиологическом уровне переживания и, таким образом, избежать рационализма. Организм включает в себя все аспекты: биологические и физические как ощущения; социальные и культурные как эмоции; психологические и рациональные как мысли и формирование идентичности; духовные и трансцендентные как поиск смысла и ценностей.

• Существование является телесным. Картезианское разделение между телом и разумом является результатом мыслительного процесса, а не опыта». (Cohn, 1997). По словам Мерло-Понти, Бытие человека «… не является психикой, связанной с организмом, а движением к и от экзистенции, которое в определенные моменты разворачивается в телесной форме, а в другие – в персональных действиях» (En Cohn; Ob. Cit.). Соч.). «Мое тело не сосуд, который меня содержит. Мое тело – это физическое переживание моего бытия». В конце концов, кто видел человека без тела?

• Существование сексуально. Тема сексуальности не педалировалась большинством ранних мыслителей-экзистенциалистов. Некоторые другие, как Мерло-Понти, не забывали о том, что люди – сексуальные существа. Сексуальность подчиняется тем же законам, что смертность или интерсубъективность: каждый должен бороться со сложной взаимоигрой между тем, что дано (или нет), и ответами на это. «В своей сексуальности человек проектирует свой способ быть на пути к миру, ко времени и к другим людям» (Merleau-Ponty en Cohn, 1997). Здесь можно спорить, что существование больше связано с питанием, но сексуальность подчеркивается, в частности, из-за культурного отрицания этой сферы, нагруженной интенсивным эмоциональным содержанием.

• Примат неопределенного над определенным. Поскольку то, что определено, имея обозначенный «конец», не предоставляет возможности расширения или модификации, для экзистенциальной философии более важным является неопределенное: то, что еще собирается определиться и, следовательно, открыто для возможностей. Важно помнить, что виденье человека в этом потоке мысли подчеркивает, что человек не определяем, чем приближен к идеям научных теорий, столь же современных, как теория хаоса и сложности (Mart'inez, 2001).

• Примат искусства над наукой. Для выражения своих идей экзистенциалисты обычно выбирали искусство. Они писали романы, пьесы, рассказы, интимные дневники и музыку. Этот момент – отражение важности субъективного и конкретного опыта каждого человека. В то же время это совпадает с образом психотерапии экзистенциальной ориентации, которая формируется скорее как искусство, чем как наука. В конце концов, искусство – это креативный акт, который стремится преобразовать то, что есть, в то время как наука стремится открыть и понять, каковы вещи.

• Примат абсурда над логикой. Первый открывает возможности, вторая их закрывает. В этом стиле мышления оказывается важным развивать способность не только выносить, но и ценить неопределенность, поскольку она представляется полной творческих возможностей.

• Примат тревоги над спокойствием. В то время как спокойствие является ощущением неподвижности, тревога всегда ведет нас к движению. Уже Алан Уоттс в «Мудрости ненадежности» (1951) сказал, что лучший способ чувствовать себя тревожным – это пытаться преодолеть тревогу. И что есть великая мудрость в признании и принятии неуверенности как источника красоты мира.

Для экзистенциального движения тревога является основным двигателем развития, а также генератором дисфункциональности, если ей не уделять внимания или пытаться ее подавить способами, не соответствующими контексту.