Экзорцист Семьи Ноя (СИ)

— В моём случае – нет. Я ведь сказал, я Ной, что делает их лучше. А это кое-что да означает, — Трайд, всё же не выдержав, усмехнулся, поднимаясь под пристальным взглядом экзорциста и убирая талисман. — Но, боюсь, конкретное значение сей фразы, характеризующей меня, мне лучше оставить напоследок. Садись, — Трайд кивнул на один из пары стульев, располагая второй у захлопнувшегося окна. Щёлкнул задвижкой, оправил занавеску. — Я не собираюсь вести разговор с постоянным ожиданием от тебя подвоха. В конце концов, чтобы мне выполнить какой-то реальный подвох, стоит сменить обличие, что очевидно.

Канда всего через несколько секунд колебаний тоже присел. Трайд едва задержал взгляд на оставшейся при экзорцисте катане. Но ничего не сказал. Справедливо, ведь его меч тоже всегда с ним.

— Уверен, тебя действительно волнует, как я попал в Орден, зачем, с какими целями и как дорос до своей должности. Ты задавал мне уже этот вопрос и вряд ли сумел отыскать ответ. Хотя это и не такая уж большая тайна, но найти досье на любого из нас, особенно тех, кто оказался ближе к вершине и ценен, не так уж и просто. А впрочем, моё появление в Ордене не было чем-то неожиданным. В ту пору мне было… семь лет.

Некоторое удивление всё же отразилось на лице Юу. А Трайда так забавляла собственная, совершенно правдивая история.

— Ребёнок в Ордене?

— Не знаю, слышал ли ты, но в паре отделений, включая Океанию, бывает, проживают семьи некоторых сотрудников. Обычно – самых важных или тех, на кого не должно оказываться давление. Порой в подобную защищенную структуру помещают кого-то из родственников ценного сотрудника из другого отделения.

— Твоя семья работала в Ордене?

Семья… Трайд, как и положено Ною, первым делом вспомнил Графа и остальных. С Алленом. Забавно.

— Мой родственник. Мои родители не работали там, особенно разочаровывая деда. Тот занимал уже в ту пору хорошее местечко в Центральном Управлении и был весьма разочарован и рождением дочери, и тем, как зять «вскружил» её голову, совсем отрывая от дела семьи. Однако когда он умер, дед мой сразу же сгрёб в охапку и дочь, и меня, отправив сразу в нужные ему места. Влияние матери на меня он считал весьма пагубным, не вспомню уже точно, по каким причинам…

Хотя на деле Трайду казалось, будто вопрос касался как раз религии. И работающий на Ватикан, являющийся его не самой последней частью старик был в ярости.

— Он отослал мать подальше, в один из монастырей, за которым мог пристально наблюдать, а меня поместил в Орден. Подрастающие дети там были, обучение проходило весьма специфическое, и я сразу оказывался в системе, из которой не существовало выхода. Женщина, что родила меня, — Трайду так было гораздо удобнее её называть, хоть он и знал, что Юу заметит и обращение, и то, насколько проще использовать его Трайду, — умерла спустя пять лет от продолжительной болезни. Мне же сообщили о её смерти за три года до настоящей даты, полностью лишив надежды на возможную родительскую заботу. Вот так я и попал в Орден, сразу в отделение Океании.

— И что было дальше?

Скорее всего, Канду интересовало пробуждение Трайда. Впрочем, он уже был удивлён. Наверняка успел решить, будто Трайд попытался внедриться в Орден, как Ной уже будучи пробужденным. А тут оказалось, что он попал в Орден в семь лет.

Канда такому не доверял. И наверняка размышлял о возможностях. Что, может быть, Граф знал, в ком пробудится Ной и мог бы устроить их, где надо. Или что Трайд уже был пробуждён в то время, манипулируя решениями. Вот только Трайд деда в ту пору даже не знал.

Это сейчас дед был весьма полезным рычагом и крепко увяз в прочной паутине молодого мужчины. Но паутину ту Трайд начал плести гораздо раньше, чем пробудился, – очередная несостыковка.

Классическая судьба Правосудия Ноя, того, кто делает Ноев лучше.

— В Ордене именно в том коллективе, в той атмосфере я расцвёл и нашёл своё имя. Без лишнего хвастовства, я всегда был чрезвычайно умён. Они, мои наставники, не могли пройти мимо подобного таланта, осознавая, что каждый попавший сюда ребёнок никуда не денется, и стоит пристроить их как можно лучше, как можно выгоднее. Мне всегда нравилось наше отделение. И почти все наши сотрудники.

— Уверен, как только ты получил возможность, все не понравившиеся отправились за борт.

— И ты прав, — кивнул Трайд. — Ничего личного, но они разрушали нечто куда более ценное, чем они сами. И, можешь мне не верить, но я старался даже самым бесполезным из них дать возможность исправиться.

Правда, старался он не очень долго. Никогда не был особо добрым человеком. А потом и вовсе стал Ноем.

И устранять не понравившихся начал весьма рано. Был слишком умён, чтобы терпеть поганое отношение от тех, кто этого не заслуживал. Слишком умён, чтобы не видеть, как талантливых и способных задвигают в задние ряды ради чьих-то там бесполезных друзей и родни.

С точки зрения отделения, он был Робин Гудом. Отбирал места у недостойных идиотов, позволяя занять талантливым и недооценённым. И преданным именно ему.