Экзорцист Семьи Ноя (СИ)

— И я заинтересован в конечном итоге лишь в победе Ордена. В его выгоде. Так происходит из жизни в жизнь. — Спокойно решил подытожить Трайд. — Я перерождаюсь и пробуждаюсь в тех, кто стоит против Семьи в той или иной степени. Иногда везёт, и это достаточно мощное место, за которое я так же дерусь из жизни в жизнь даже ещё до пробуждения. Со мной всегда было так, и я никогда не перебирался к Графу. И не пытался играть в поддавки или сдавать секреты. Что за бред? Мне хорошо там, где я живу.

— Выступая против Графа?

— Я Ной, что делает других лучше.

— И повторяешь это уже в пятый раз! — выпалил экзорцист, но в конце будто осёкся. Задумался. Проникся.

Трайд не мог сдержать улыбки.

— Да-да. Я делаю их лучше из жизни в жизнь, выступая в той или иной степени против них. Ничего сложного.

====== Глава 58. Приют. ======

Среди прочих зданий на улице то самое, к которому прогулочным шагом направлялся Аллен, ничуть не отличалось от остальных. Крепкое, просторное, светлое, отлично выглядящее снаружи.

Тики не сразу понял, куда они вообще идут. Аллен бродил по городу уже с полчаса, болтая полную чушь о местных и в особенности о местечках, где можно хорошо перекусить. Эмоциональность юноши порой зашкаливала, выдавая некоторое напряжение и смущение. Уолкер порой совсем отчаянно начинал размахивать руками, эмоционально окрашивая не требующие такого «обращения» вещи.

Аллен вёл себя странно, должно быть, потому, что опять был с Тики.

С момента их прошлого разговора прошло всего ничего, больше пообщаться они почти не сумели. Юноша сам попросил Тики сейчас его не трогать и не искать, заявив, что как только придёт к какому-то пониманию, сразу же придёт сам. А дёргать его и пытаться что-то выяснить не надо, иначе Аллен натравит на Тики Майтру.

Знает ведь, стервец, чем пугать.

В ту пору, согласившись, сам Тики переживал не лучшие времена. Всё ещё не привыкший к таинственному «равноправию» двух сторон, слиянию тьмы и света, отсутствию противоречий и споров, ясному пониманию вещей, что раньше казались сложными, а также робкому простукиванию памяти прошлых поколений. Эта память должна была беспокоить Тики больше всего. Так как во всех иных воплощениях, кроме самого первого, у него было отчётливое разделение на две стороны и две жизни; сейчас, когда он вновь объединил их, память могла лишь пошатнуть его положение, ухудшив и общее состояние.

Вайзли и Майтра уделили этому вопросу пристальное внимание, как только обнаружилось, что инстинктивная, «тёмная» память просыпается и у Третьего Ноя. Мудрость Ноя в данном случае мало чем мог помочь. Лишь смягчить углы, дабы память не донимала во снах, а пока Тики бодрствует, настоятельно советовал не пытаться ничего вспомнить. Мол, ничего важного с тобой всё равно не происходило, а вспомнишь – испортишь идеальную картинку настоящего.

Проблем с отвлечением у Тики не было. Он даже особо проблем с памятью на своей шкуре не ощутил, сосредоточенный на чём-то новом и старом одновременно. На Аллене. И на мыслях о том, что с ним такого теперь делать. Уолкер был проблемой, вызывающей в нём куда больше интереса, нежели всё то, что происходило с самим Ноем. Особенно после прошедшего боя Тики переживал за юношу с особым трепетом.

Так что объявление о необходимости подумать Ной принял внешне бодро, а внутри словно приближение апокалипсиса. Наконец-то понял, чего его и Графа (как создателя и инициатора) так боятся люди.

Ожидание продлилось недолгую вечность, вопреки основным опасениям, будто Аллен закроется и сбежит на ближайшие полгода точно. А потом юноша явился. Потупив взгляд, предложил прогуляться таким тоном, что сразу стало ясно – он просто предлагает прогуляться. Как будто бы Тики был против!!

Возникало чувство, будто Аллен считает, что Тики будет ждать от него чего-то большего, глупый мальчишка! К тому же еще при отправлении сквозь врата юноша сбивчиво объяснил, что собирается показать место, в которое обычно ходит один. И оно особенное. Там есть что увидеть, но Аллен никогда не был уверен, пожелают ли Нои смотреть и принять подобное.

Создавалось впечатление, словно место было тайной Аллена по крайней мере для большинства Ноев. И юноша опасался рассказывать о нём другим. И тот факт, что он повёл Тики именно сюда, оправдывал все ожидания Ноя.

Вот только он всё ещё не понимал, зачем конкретно они сюда пришли, а Аллен специально болтал полную чушь. Иногда среди чуши проскальзывало кое-что интересное, да и просто слушать эмоционального, нервничающего юношу оказалось приятно.

Особое непонимание вызывал также факт сумки, взятой Алленом с собой, потому что Тики успел засечь, что в сумку были сложены конфеты.

Что они здесь делали?

Аллен замолчал, осёкшись на полуслове, и пошёл ещё медленнее, чем до этого, оглядываясь и всматриваясь во все проезжающие экипажи, проходящих людей, встречающиеся вывески.

Любопытство Тики не выдерживало этой садистской проверки.

И тогда юноша остановился.