Экзотеррика. Тьмир

– Кчмар! – выдохнул Ткачук, обнаруживая знание молодёжного жаргона. Впрочем, он и сам был достаточно молод, чтобы идти в ногу со временем.

– Да уж! – согласилась с ним Вия. – Интересно, что здесь виртуально, а что реально? Гуща фрактальных зарослей под нами или та пропасть за слоем поля?

– Я склонен полагать… – Шапиро не закончил.

– Алярм! – перебил его Калиф. – Наблюдаю необычное явление!

– Покажи! – потребовал Дарислав.

В поясе обзора засветились окружности оперативной информации. Сначала их было пять, но их число росло всё больше, и через пару секунд виом оказался усыпан оспинами окон, увеличивающих изображения отдельных кустов «мха». Стебли почти ничем не отличались друг от друга, а внутри каждого окна был виден один и тот же процесс: от стеблей отрывались кусочки «листьев», игл и чешуй, и собирались в единую композицию, напоминающую тело змеи.

– Боже мой! – прошептала Вия. – Это же…

– …гадюка, что гонялась за нами! – ворчливо закончил Любищев.

– Фагоцит, – добавил Шапиро.

– Что?

– Местный сторож или, если хотите, ликвидатор вирусов.

– Опять вы со своими закидонами, – хмыкнул Весенин.

– Да я сам в шоке! – признался Всеволод. – Когда мы первый раз встретились с этим товарищем, я сомневался, прикидывая его назначение. Но теперь понятно, кто создаёт антивирусы.

– Вы намекаете, что Тьмупитер – инкубатор? – спросил Дарислав.

– Точно! – воскликнул Ткачук. – Как я сам не догадался!

– Одного инкубатора для всей тёмной Вселенной недостаточно, – сказал Шапиро. – Мне представляется, что каждое уплотнение тёмной материи способно генерировать фагоциты для обеззараживания всего организма Тьмира.

– Что же тогда Тьмупитер?

– А вы что видели?

– Что и все, наверно.

– И всё же? Воображение у каждого из нас разное.

Ткачук помолчал.

– Я видел… пещеру… а на её дне какое-то строение…

– Готический замок! – сказала Вия.

– И я видел замок, – согласился Шапиро. – В таком случае мы все видели одно и то же – реально существующее сооружение. Может быть, нырнём туда, пока не закончился процесс формирования тьмуцитов?

– Как вы сказали? – удивился Любищев. – Тьмуцитов?

Шапиро рассмеялся:

– Просто соединил слова «Тьмир» и «фагоцит». Произносить «тьмуфагоцит» – слишком длинно, поэтому тьмуцит. Если вам не нравится…

– Не вижу разницы.

– Оригинально, – засмеялась Вия.

– Дарислав Ефремович? – подал голос Давлетьяров.

Дарислав, наблюдавший за рождением змей-тьмуцитов, хотел было дать команду Калифу отступать, но в последний момент решил пойти демократическим путём:

– У кого какие предложения? Прошу высказываться.

– Идти вперёд! – проговорили в один голос Ткачук и Спирин.

– Азартные мальчики, – со смешком оценила Вия их исследовательское рвение.

– Вообще-то я тоже за то, чтобы идти вперёд, – заметил Любищев. – То есть вниз.

– Я двумя руками за! – заявил Шапиро. – Хочу убедиться, тварь я дрожащая или право имею?

– Что это значит? – озадаченно спросил начальник научной группы.

– Это классика, – сообщил физик беззаботно. – Хотя я уже не помню, кому принадлежит сие изречение.

– Достоевскому, – буркнул Весенин.

– Да? Значит, и в вашей Вселенной существовал этот замечательный классик?

– Так и должно быть, – сказала Вия. – Если наша и ваша Вселенная «запутаны» в гильбертовом пространстве, то в них должно быть множество совпадений. Удивительно другое: почему в нашей Вселенной, почти во всём идентичной вашей, нет вашего полного тёзки?

– Наверно, я один такой на все Вселенные, – засмеялся Шапиро.

К его смеху подключились и остальные космолётчики.

Дарислав хотел напомнить всем о важности миссии, не терпящей шутливости и безответственности, но в этот момент к «Салюту» со всех сторон понеслись «гадюки» тьмуцитов, образовавшие целую антивирусную армию Тьмира.

Глава 22. Новые гости

– Не пора ли ответить ему по полной программе? – спросил Шмелёв Диану, когда «ручной мяч» в очередной раз настиг фрегат, неутомимо потчуя его мощнейшими гравитационными ударами. Твердыня пока действовал безупречно, заставляя не восстановившийся полностью корабль вовремя уворачиваться и нырять в «светлую темноту» местного космоса по «струне» мгновенного движения.

Однако гигантский «регби-мяч» всё чаще оказывался в опасной близости от фрегата, в считаных километрах, и это обстоятельство нервировало экипаж и учёных на борту. Никто из экспертов не мог объяснить, почему стохастический режим маневрирования не спасает земной космолёт, несмотря на теоретическую невозможность запеленговать его, просчитать вектор очередного галса и догнать корабль в течение нескольких секунд.

После выхода «Великолепного» у гигантского уплотнения тёмной материи в форме волчка «мяч» какое-то время изучал это образование, потом даже подрался с тремя змеями, вылезшими из мшистой плоти волчка и напавшими на него. Но силы были слишком неравными, при том что «мяч» почти перестал пользоваться вуалью невидимости. Ни один змей не уцелел. А «мяч» принялся снова гоняться за фрегатом, не отвечая на вызовы, пока не загнал «на окраину местной планетарной системы».