Elan II. Хроники Рийрии

— У тебя большие планы, как я посмотрю. Но ты все еще шлюха — моя шлюха, — и это моя улица. Без моего разрешения здесь ничего не происходит. А я не давал тебе разрешения. Вы с девочками неплохо погуляли, посмотрели мир, подышали воздухом. Честно говоря, я думаю, вы правильно сделали, что ушли. Это неприятное дело с Эйвон… что ж, вам надо было после него проветриться… Перерыв всем пошел на пользу, и пора кончать с этими глупостями. Я терпеливый человек, но вы, девочки, стоите мне денег. Вы тратите большие деньги на глупости, а я этого не потерплю. Я хочу, чтобы ты отослала плотников обратно к ним в квартал и привела девочек в «Голову». Сегодня я устал, так что если поторопитесь, я, скорее всего, обо всем забуду — может, даже позволю вам оставить то, что вы заработали, кувыркаясь на новой кровати. А если заставите меня ждать, я познакомлю вас с новым ремнем, который недавно купил.

— Мы никогда не вернемся, Гру, — она сказала это громче, с новой интонацией. Гру никогда такого не слышал в ее голосе.

— Не испытывай мое терпение, Гвен! Ты мне нравишься, это правда, но я не могу допустить, чтобы одна из моих девок невесть что о себе воображала. Ты будешь делать то, что тебе велят, а не то даже Этта тебя пожалеет. Давай, слезай с этой чертовой телеги.

Гвен упрямо стояла на своем, и это разозлило его. Он пытался вести себя прилично — простил ее за глупость, за то, что сбежала. Девчонка должна быть ему благодарна, но она посмела дерзить и возражать прямо посреди улицы — на глазах у этих чертовых плотников. Гру дал ей шанс. Хватит с него унижения. Доброта никогда ни к чему хорошему не приводила; она лишь помогала рыть более глубокую яму, из которой сложнее было выбраться. Нового ремня Гру не покупал, но когда девки вернутся, он, скорее всего, ему понадобится.

Гру поставил ногу на телегу и уже почти забрался на нее, как вдруг мозолистая рука схватила его за горло и отбросила назад. Он упал в грязь, больно ударившись затылком.

— Это моя телега, Рэйнор. Еще раз тронешь, и я сверну твою проклятую шею.

Уолтер снова светил ему в глаза, и Гру едва сумел различить силуэт стоявшего над ним возчика Диксона.

— Груза это тоже касается.

Гру с трудом поднялся и отряхнулся. От падения в лужу на спине осталось мокрое пятно.

— Это большая ошибка, возчик.

Диксон сделал шаг вперед, и Гру отступил.

— Я только хочу, чтоб ты знала, — обратился Гру к Гвен, — я предлагал уладить дело миром. Готов был все забыть, но ты отказалась. Я просто хочу, чтобы ты это помнила.

Плотники перестали стучать молотками и уставились на него. Остальные шлюхи тоже вышли на улицу.

— Я хочу, чтобы вы все это помнили… когда придет время.

* * *

Гру вернулся в трактир, словно медведь, который возвращается в берлогу, чтобы зализать раны и наточить когти. Девять часов спустя он все еще чувствовал боль от падения и то и дело стряхивал с одежды высохшие комья грязи. Весь день и большую часть ночи он просидел в ожидании и раздумьях.

Он ссутулился за столом возле стойки, стараясь не смотреть на входную дверь, думая, что это, наверное, как стоять над чайником и ждать, пока он закипит. Гру был уже не молод, падения могли привести к непредвиденным последствиями. На счастье, он ничего не сломал, однако репутация его, вероятно, пострадала.

История об этом могла промчаться по кварталу, как поток мочи по сливной трубе. «Гру утратил контроль за Кривой улицей. Им теперь командуют женщины. Собственные шлюхи толкают его в грязь и смеются». Он не помнил, чтобы кто-то смеялся; никто даже не улыбнулся. Гвен, скорее, выглядела до смерти перепуганной, когда он упал на дорогу, но это не имело значения. Скорее всего, они смеялись потом, а если и нет, потом будут рассказывать, что так и было — а значит, так и было. Он мог бы призвать на помощь войска. Уиллард знал пару портовых рабочих, которых звали Гритти и Брок, — большие ребята с большими кулаками. Втроем они и мокрого места не оставили бы от Диксона. А если бы Гру всерьез хотел им навредить, он позвал бы Стейна — этот парень совсем безумен и сделает что угодно за бутылку и девицу, лишь бы ему это сошло с рук. Диксон ему еще заплатит, это обещание Гру себе уже дал, но в данный момент он мог подождать. У Гру были другие планы.

Свеча на столе дрогнула, и он заметил оловянный подсвечник — последний оставшийся. Он специально его выставил.