Эльдорадо

— Дина, — говорю я, когда мы отходим от палаты на достаточное расстояние. — У меня к вам просьба. Вопрос очень деликатный, но это важно. Пожалуйста, определите его на третий этаж. Там ведь есть свободные палаты?..

— Есть, доктор, но вы же понимаете… — Дина колеблется. — Третий этаж — дорогое удовольствие, кто‑то должен будет оплачивать уход…

— Я всё оплачу! — не без раздражения отвечаю я, и Дина хмурится. — Простите. Я не могу поместить его в общую палату; это… это для него слишком унизительно.

— Он ваш знакомый? — спрашивает Дина.

— Это же Северус Снейп! — повторяет Майкл Хансен. — Вы что, — оборачивается он к своим товарищам, — не помните? Кларк, Снейп и Монро! Изобретатели заклинания Адаптации!

— Да ты что! — остальные студенты потрясены. — Точно, точно! Обалдеть!..

— Господа, — я резко обрываю их восторги. — Чтобы подобные разговоры я слышал в первый и последний раз. Еще раз посмеете обсуждать пациентов в их присутствии — и вылетите отсюда с такой характеристикой, что ваши деканы не зачтут вам практику. Ясно?

— Да, сэр, — смущенно отвечают они.

— А теперь идите к старшей сестре — она направит вас на работу.

Разговор закончен. Студенты уходят, и мы с Диной остаемся вдвоем.

— Доктор Люпин, может, вы объясните?..

— Потом, Дина, — я качаю головой. — Все объяснения потом. А сейчас подготовьте палату и возвращайтесь в восьмую. Я буду там. Только не подпускайте к нему этих молокососов.

— На третьем этаже стажеры не работают, — замечает Дина и отправляется наверх.

Это верно. Третий этаж — для тех, кто может позволить себе отдельную палату со всеми удобствами и индивидуальный высококлассный уход. Кажется, профессор Снейп не из таких. Перед тем, как вернуться в восьмую, я собираюсь с духом. Где же твой профессионализм, с горечью думаю я, глядя на то, как пациенты один за другим тянутся в столовую. И что мне ему сказать? Простите, что вижу вас таким?

— Тед, — ко мне подходит доктор Роббинс. — Привет, как выходные?

— Привет, Карл, — я пожимаю ему руку. — Все как обычно, пытался выспаться.

— Слушай, в конце концов, ты отпустишь меня хотя бы на неделю?

— Карл, давай потом…

— Что‑то случилось? По лицу вижу.

— Зайди после обеда, ладно?

Я возвращаюсь в восьмую без единой здравой мысли. Профессор все также сидит на кровати, отвернувшись от двери. Я тихо сажусь на стул рядом.

— Не хотите поговорить? — спрашиваю я. — Дать вам планшет?

Никакой реакции. Старик отрешенно смотрит в окно, за которым осеннее солнце пытается согреть желтеющие деревья в нашем маленьком саду. Воздух с трудом вырывается из его легких.

— Пожалуйста, профессор, — прошу я, — нам необходимо знать, что произошло. Сейчас Дина подготовит палату, где вас никто не потревожит, но я не смогу вам помочь, если вы будете… таким же упрямым, как всегда.

Я вынимаю палочку и вызываю из кабинета свой планшет, небольшой легкий компьютер, созданный специально для тех, кто не может говорить и вынужден общаться письменно. В нижней части экрана — клавиатура, сверху — широкое поле для текста. Я включаю планшет и протягиваю его Снейпу. Тот отрывает взгляд от окна и неохотно берет прибор. Я с удовольствием отмечаю, что руки его не дрожат.

Он легко касается пальцем экранных клавиш, потом жмет ввод. Я осторожно присаживаюсь рядом. Отчего‑то мне неловко; хочется поскорее вернуться в кабинет, заняться бумажной работой, заполнить какие‑нибудь карты, отослать деловые письма, отпустить Роббинса в отпуск, только не сидеть рядом с этим стариком с длинными седыми волосами в белой, словно саван, больничной пижаме… На экране слова: "Оставьте меня в покое".

— Я так и сделаю, — говорю я, — как только узнаю, что случилось и почему вы здесь. Вас привезла скорая…

Он пишет: "Пожар".

— У вас случился пожар?

Снейп кивает. Я не знаю, что сказать.

"Все сгорело. Лаборатория. Палочка. Вам достаточно?"

— Может, кому‑то надо сообщить, что вы здесь? — спрашиваю я, потому что обязан задать этот вопрос. Снейп пишет ожидаемое: "Нет".

Входит Дина, за ней — молодой медбрат с креслом–каталкой. Я мягко забираю у Снейпа планшет и говорю:

— У вас в палате будет такой же, вы сможете общаться, если захотите.

К нам подходит медбрат.

— Добрый день, доктор Люпин, — говорит он мне. — Здравствуйте, сэр. — Это уже Снейпу. Я поднимаюсь и отодвигаю стул. — Меня зовут Брайан, я ваш личный помощник, — продолжает медбрат, обращаясь к старику. — Позвольте, я помогу вам сесть в кресло. Так нам будет удобнее добираться — путь‑то не близкий, — он улыбается. — А когда приедем в палату, вы сможете переодеться и позавтракать.

На третьем этаже нет унылых белых пижам, в которых ходят пациенты первого и второго. И телевизоры там в каждой палате, а не по одному на этаж. Впрочем, вряд ли он захочет смотреть телевизор.

Снейп поджимает губы и упрямо продолжает сидеть.

— Пожалуйста, профессор, — прошу я снова. — Или вы предпочитаете общую палату? Кроме вас в ней будет еще пять человек.

На этот раз его проняло. Он опирается о протянутую медбратом руку и медленно встает.