Электрическое королевство

Холод, царивший на улицах Манчестера, тут, над Мерримаком, превратился в настоящий мороз. Река внизу вышла из берегов, заливая первые этажи мельниц у кромки. Дальше вниз по течению земля шла под уклон, и под водой оказывались два, а то и три этажа. Нико читала книги о том, как мир погибал от пандемий, ядерных войн, инопланетных нашествий или, как в рассказе Леннона, восстания роботов. Теперь же, глядя на туманный горизонт, она пыталась сопоставить вымысел из книг с реальностью города: пришедшая в упадок инфраструктура и дымящиеся воронки, ведущие в никуда провода, пустые улицы, пустые машины, пустые дома, поднявшаяся и поглотившая прибрежные постройки река – все это породил хаос под небом, с которого сыпался пепел, когда не осталось в живых никого, кто мог все это уберечь, а не перечеркнуть.

Мост пересекли без происшествий.

Если это можно назвать «без происшествий», подумала Нико.

Потопы

Почти у всех мельниц были названия – знаки, вытравленные в камне или кирпиче. Пришлось походить в поисках нужной мельницы, но не надо было хотя бы осматривать каждую изнутри и снаружи. И то хорошо, ведь Нико в своей жизни видела не так уж и много построек – не только мельниц, но и магазинов, и заправок, и ресторанов. Спустя пару часов поисков хоть чего-нибудь, что указало бы на «Кайрос, Инк.», сверяясь с красными кружочками на папиной карте, вертя ее то так, то этак и ничего не найдя, они оказались на парковке у знака с надписью «Данкин – топливо Америки»[33].

К тому времени им такие попадались уже трижды.

– Может, Данкин – это человек, который делает пончики? – предположила Нико.

– А что такое пончики? – спросил Леннон.

– Что-то типа пирогов. – Она пожала плечами. – Не знаю.

– Смотри. – Леннон указал дальше на запад. – Там еще одна.

Судя по цвету неба, собирался снегопад, тогда как мир напоминал одну большую тучу. В нескольких метрах от них на парковке стояла проржавевшая машина. На водительском сиденье сидел скелет.

– Все хорошо? – спросила Нико.

У Леннона был какой-то странный скованный вид.

– Да, просто… дежавю посетило. – Он указал на мельницу, которую они уже проверяли, – с табличкой «Собственность музея». – Может, в нее заглянем? Вдруг там есть более детальная карта города или еще что?

Войдя в музей, они словно очутились в другом измерении. Все тут было на удивление целым, упорядоченным, эстетически приятным и миниатюрным. Фото на стенах изображали каналы годы назад, сообщая, сколько из них превратилось в мощеные улицы, по которым сегодня ходили ребята. Огромный макет показывал, как это все когда-то работало: вода от Верхнего канала бежала к Нижнему, проходя через каждую мельницу, вращая турбину под полом и давая ток текстильным машинам по всему зданию. Тут была целая секция о «Манчестерском ренессансе», периоде в истории с начала 2000-х, когда технические компании, рестораны, кофейни и дорогущие лофты превратили пришедшие в упадок мельницы в ценную собственность.

Другая экспозиция описывала все потопы, самый разрушительный из которых произошел в 1896 году – он затопил здания и снес мосты. Двухтысячные увидели целую волну потопов, они случались один за другим; последний – тот самый, наверное, который они видели снаружи, – пришел и не отступил. Как будто река Мерримак была гигантским тараном и с каждым наводнением пыталась пробить ворота замка. И вот, сокрушив их, осталась тут навсегда.

Они прошли по коридору, заставленному диорамами Манчестера разных лет размером со шкаф: редакция «Манчестер ньюс», мэрия, кафе-мороженое, стильная книжная лавка, а в самом конце – восстановленный кинотеатр с вывеской «Скоро на экране: Манчестер и Вторая мировая». Это был любопытный, погружающий в историю опыт, капсула времени старого мира. В иной день выставка очень понравилась бы Нико.

Только не сегодня.

Двадцать минут спустя они вышли так же, как и вошли, с пустыми руками. Снаружи начался снег: жирные хлопья падали ровным потоком; на небе, серый цвет которого приобрел уже более светлый, вечерний оттенок, появилась луна.

– Эй, – сказал Леннон.

– Что?

Леннон указал на мельницу через дорогу. Она была огромна, четыре этажа в высоту и сотню метров в длину. Ранее, когда они проверяли ее, то видели затопленный первый этаж и просто не учли, что мельница стоит на склоне холма: южный вход вел на первый этаж, а северный – на цокольный.

Сухая, как кость, тропинка тянулась к двойным дверям, рядом с которыми висел знак «КАЙРОС, ИНК.».

Фигуры и цифры

С посиневшего неба падали снег с дождем, и Нико, стоя под навесом северного входа, хоть и не успела промокнуть, дрожала.

Сквозь ручки была продета толстая цепь, скрепленная висячим замком. Над входом тянулась жирная надпись белыми печатными буквами: «ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН». Леннон указал на сломанную камеру под навесом.

– Видеонаблюдение. А это, – он жестом руки обвел висевшую на стене черную коробочку: твердый пластик, пустой экран и несколько небольших выступов, – даже не знаю для чего.

– Какой-нибудь электронный замок?

Леннон нагнулся и присмотрелся к пустому экрану.