Электропрохладительный кислотный тест

Перво-наперво они выкрасили автобус в неяркий красный цвет, цвет высохшей крови. Эта кровавая мерзость была нанесена прямо на самое пестрое в истории светящееся произведение искусства. Но кому какое дело! И с к у с с т в о н е в е ч н о. Потом, поверх высохшей крови, они принялись изображать милитаристские символы: свастики, американских орлов, Железные кресты, кресты викингов, Красные кресты, серпы и молоты, черепа и кости все, что подходило под эту гнусную категорию. Естественно, той же ночью начался период осенних дождей, что лишь доказало правоту слов Вождя о том, что искусство не вечно. Вся краска расплылась, и роспись превратилась в конце концов в самое грязное месиво, какое только можно себе вообразить. Однако, на худой конец, годилось и это. На следующий день заявился Кишка со своей подружкой Феей. Кишка переживал своего рода переходный период, болтаясь между Ангелами и Проказниками. На нем была старая джинсовая курткабезрукавка, униформа Ангелов Ада, однако он содрал с нее знаки отличия, надписи и эмблемы с изображением черепа в шлеме, хотя и нетрудно было догадаться по светлым пятнам на джинсовке, где именно все это располагалось. Это была куртка Ангелов Ада в стиле "прощай, но не забывай". Как бы там ни было, Кишка изумил Проказников, изобразив на автобусе большого красивого американского орла, немного примитивного, но могучего. Этот здоровенный неуклюжий Божий ангел оказался весьма талантливым. Проказники были чертовски довольны. По их мнению, его талант проявился благодаря им. Кишка перебудоражил всех. На крыше автобуса они установили поворачивающуюся орудийную башню, оснастив ее двумя большими серыми пушками. Норман сделал из дерева и картона пулемет и выкрасил его в защитный цвет. Другие занимались тем, что сколачивали деревянные ружья одно нелепее другого. Швейная машинка Фэй работала безостановочно. Отовсюду съезжались Проказники - как внутренний круг, так и внешний. Ли Кворнстрём, из внешнего круга, явился с целой партией армейских знаков отличия: погон, нарукавных эмблем, нашивок, орденских планок, звезд, эполет. Кизи оснащал автобус магнитофонами, усилителями, наушниками и электрогитарами. Хейджен готовил к работе свою шестнадцатимиллиметровую кинокамеру и пленку. Из громкоговорителей. установленных через дорогу, над земляным обрывом, гудели и громыхали Боб Дилан. "Битлз", Джоан Баэз. Роланд Кёрк и Миссисипи Джон Хант. Потом вдруг приехал из Биг-Сура Аллен Гинзберг со своим спутником Питером Орловски и целой свитой индусов из Школы Честера А. Артура. Гинзберг всю ночь распевал мантры и бряцал бубенчиками и кастаньетами. Кэссади наглотался винта и с места в карьер принялся взвинчиваться, подергиваясь, дрыгая ногами и приплясывая, казалось, движется он в ритме строчащей длинный шов швейной машинки. Гинзберг же, судя по всему, монотонно распевал в ритме волосяной метелочки одного из джайнистов. Кэссади начал разрабатывать голосовые связки, все время увеличивая темп так, что, прибавь он еще немного к восходу солнца, и не миновать бы ему, как сказал старик Чарлз Форт, расщепления и мгновенного перехода в сущий абсолют. Причудливая компания повеселилась на славу.

Настало утро знаменательного дня 16 октября. - Проказники, как и следовало ожидать, все утро продрыхли, уснув предшествующей ночью в самых разнообразных позах, и опоздали с выездом в Беркли. Искусство не вечно, друзья. Согласно плану, в Пало-Альто они должны были встретиться с Ангелами и дальше двигаться по автостраде единым строем. Они завели записи Проказников, и Кэссади уселся за руль. Напялив свою маскарадную военную форму, в автобус набились все - Зануда, Хейджен, Бэббс, Гретхен, Чума, Девица Тупица, Рой Себёрн, Дейл Кизи и еще множество разных людей, даже Безумный Химик - ради такого случая явился и он, - а в последнюю минуту успела и Мэри Микрограмм. Последним занял свое место Кизи. На нем был просторный оранжевый мундир, напоминающий спецовку, которую одевают дорожные рабочие, чтобы их издалека замечали автомобилисты. На рукавах у него были нашивки, а на плечах болтались небрежно пришитые эполеты. На голове красовался большой, выкрашенный оранжевой светящейся краской шлем времен первой мировой войны. Шлем был ему так велик, так низко сидел на лбу, что глаза его казались двумя крошечными мигающими лампочками. Кизи влез в орудийную башню, и автобус тронулся в путь. Еще до Пало-Альто, точнее, в Вудсайде, их остановили и пристали с проверкой копы. Проказники, как и положено, выскочили из автобуса с камерами, дальнобойными микрофонами и магнитофонами и принялись снимать и записывать все, что говорили копы, потом копы смотались, но время было потеряно.

- Ага, - сказал Безумный Химик, - первая стычка.

- Проказники к бою готовы,- заявил Бэббс. И долго ждать не пришлось. Их то и дело останавливали и приставали с проверкой, а они теряли время. Прибыв на место сбора в Пало-Альто, никаких Ангелов они там не застали. Они принялись ждать и ждали довольно долго, а потом махнули рукой и направились по скоростной магистрали в сторону Беркли.