Читаем Электропрохладительный кислотный тест полностью

Путешествие в Мексику представляло собой автобусную поездку в самом отвратном ее варианте. Пока автобус, подпрыгивая и испытывая чудовищную качку, катил по пустыне, беременная Горянка пыталась удержаться на месте и с трудом сдерживала раздражение. Она чувствовала себя двухсотфунтовым куриным яйцом. Но вновь тронуться с места!.. это было самое главное. Хуже того. что ей уже довелось испытать, ничего не бывает. А сейчас несомненно происходило кое-что значительное. Автобус, казалось, выходил из строя каждые двадцать миль, и Бэббсу приходилось как следует потеть над очередным ремонтом. Все флюиды вокруг были весьма скверные. В основном из-за трупов. Чахлые кактусы, бурая навозная пыль и разбухшие трупы - собаки, койоты, броненосцы, корова, все со вспученными животами и дохлые, вздутые от газов и дохлые, Бэббс, Гретхен, Фэй с детьми, Уокер и Горянка.

На этот раз фантазию выдал Чума. Чума связался с ними, и уже прикатил на своей старенькой легковушке Хейджен. Теперь автобус спешил на тайное рандеву с ним в Масатлан. Кизи спешно перебрался в Масатлан после большой паники в Пуэрто-Валларте.

В общем-то, в Пуэрто-Валларте Кизи и в самом деле было чего опасаться. 16 февраля, спустя два дня после того, как в калифорнийских газетах появилось сообщение, начальник мексиканских Федералес Артуро Мартинес Гарса приказал прочесать Пуэрто-Валларту. На улицах стали останавливать всех странных, богемного вида американцев и тому подобное. Однако Кизи уже успел унести ноги, сбежав обратно в Масатлан. Чума назначил рандеву на масатланском пляже - в указанный день, в указанный час.

Бэббс день и ночь гнал автобус через необозримую трупную пустыню, отчаянно стремясь поспеть вовремя, автобус то и дело выходил из строя, все были больны, не только Горянка, но он гнал и гнал вперед, точно это был вопрос жизни и смерти. И наконец - Масатлан, море, длинный изгиб набережной - они д о б р а л и с ь. Их несло течением, и течением невероятно отвратительным, но они д о б р а л и с ь, они подкатили к месту сбора - Кизи нет. Нет ни Чумы, ни Хейджена.

Это уже был перебор. После того, что они вынесли, и такая изощренная, но вполне предсказуемая наёбка. Нелегко было сохранять спокойствие, сидя на взморье в этом превращенном в сплошной огненно-яркий прикол автобусе, какого еще не видела Мексика, это уже был перебор, но они сидели там, совершенно измочаленные, а время шло, час за часом. У мексиканцев они, однако, пользовались шумным успехом. Ничего подобного тем еще видеть не доводилось. Они то и дело твердили: "Diablo!" Женщины прятали детей под юбками. Вокруг автобуса собралась целая толпа местных жителей, обнажавших свои фуксиыово-красные десны в отвратительных туземных ухмылках и таращивших на безумцев глаза.

Ха! - подъезжает, сбавляя скорость, старенькая легковушка без единого стекла в окошках. За рулем тип со знакомым скептическим выражением лица Хейджен. А из заднего окна выглядывает седой старик, причем выглядывает довольно робко - н е у ж е л и это... Хейджен останавливает машину и выходит. Потом довольно робко открывается задняя дверь, и из машины выбирается седоволосый тип со склоненной набок головой, излучающий удивление и смятение - и он отнюдь не в восторге от Диабло-толпы.

На нем типичная для туриста-сноба линялая и выцветшая рубашка спортивного покроя и пузырящиеся на заду брюки. У него неуклюжая походка театрального неудачника. Выглядит он лет на десять-пятнадцать старше - ни дать ни взять старый работяга во время распланированной туристской поездки в Мексику. С е Беглец.

Черт подери, до чего же нелепый прикол - это тайное рандеву. Весь в ярких светящихся красках автобус на пляже Масатлана, Диабло-толпа, которая буянит, как во время боя петухов, Горянка, красивая, но неаппетитная, с волосами до талии, выкрашенными в желтый цвет еще на последнем Тесте, - они вполне могли бы продавать билеты.

Перед тобой новоявленный Супербеглец, Горянка: Стив Лэмб, сорокапятилетний седой простофиля. Заверенное удостоверение личности; водительские права Чумы, где имя "Стив Лэмбрехт" переправлено на "Стив Лэмб", то бишь Ягненок, и дата рождения изменена так, чтобы вместо двадцати пяти лет ему стало сорок пять. Кроткий ягненок среди людей, Стив Лэмб, сорокапятилетний репортер, скучнейший тип и орнитолог-любитель, ведущий программу на радиостанции КСРО, на мощной длинной волне 590 шкалы вашего приемника. Взял с собой магнитофон, дассэр, записывать птичьи голоса. К тому же как знать, когда произойдет событие для экстренного выпуска новостей, а усердный репортер всегда наготове, даже в отпуске. Старый кроткий Стив Лэмб раскрыл секрет невидимости, заключающийся в том, чтобы заползти в колею, на самое дно отвратнейшсто глубокого пути, прорытого обществом для тех, кто, как и подобает, боится его мощи,- о, мощная волна 590!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное