Элементарные частицы

Отдавая приоритет сексуальной свободе и откровенным желаниям, “Пространство возможностей”, как ничто другое, было обречено превратиться в пространство депрессии и горечи. Прощай, сплетение рук и ног на поляне в полнолуние! Прощайте, дионисийские торжества умащенных маслом тел под лучами полуденного солнца! Так ворчали себе под нос сорокалетние отдыхающие, разглядывая свои обмякшие члены и жировые складки.

В 1987 году в “Пространстве” стали проводить первые полурелигиозные мастерские. Христианство, естественно, осталось за бортом. Но довольно туманная экзотическая мистика вполне гармонично сочеталась для этих, в общем-то, бестолковых участников с культом тела, который они продолжали проповедовать вопреки всякому здравому смыслу. Конечно, занятия по сенсорному массажу и освобождению оргонной энергии никуда не делись; зато все очевиднее становился неподдельный интерес к астрологии, египетскому таро, медитациям на чакры и тонким энергиям. Тут проводили “встречи с Ангелом”; учили чувствовать вибрации кристаллов. В 1991 году громко заявил о себе сибирский шаманизм, когда в результате длительной инициации в sweat lodge[17], топившейся священными углями, клиент умер от остановки сердца. Особой популярностью пользовалась тантра, сочетающая в себе сексуальный фроттаж, диффузную религиозность и безграничный эгоизм. Всего за несколько лет “Пространство”, как и многие другие подобные образования во Франции и Западной Европе, стало, в общем, относительно модным центром нью-эйдж, сохранив при этом гедонистическую и либертарианскую специфику “в стиле 70-х”, что обеспечило ему уникальное положение на рынке.

После завтрака Брюно вернулся в палатку, подумал, не подрочить ли (воспоминание о девочках давало себя знать), но в итоге воздержался. Эти обалденные девицы – наверняка плод любви ветеранш шестьдесят восьмого, которые, сомкнув ряды, бродили по территории кемпинга. Значит, кое-кто из этих престарелых блядей умудрился размножиться, несмотря ни на что. Это обстоятельство навело Брюно на смутные, но неприятные мысли. Он резко рванул молнию своей палатки-иглу; небо синело вовсю. Между соснами плыли облачка, похожие на брызги спермы; день обещал быть ослепительно прекрасным. Он ознакомился с программой на неделю и остановился на опции № 1 “Креативность и релаксация”. В первой половине дня на выбор предлагалось три семинара: “Пантомима и психодрама”, “Акварель” и “Пишем как дышим”. Психодрама – нет, увольте, он уже как-то убил на это выходные в замке под Шантийи: пятидесятилетние социологини катались по гимнастическим матам, выпрашивая у папы плюшевых мишек; спасайся, кто может. Акварель – это, конечно, заманчиво, но занятия проходят на свежем воздухе: на хрен ему, сидя на корточках в сосновых иголках, с насекомыми и прочими проблемами, что-то там малевать?

У ведущей писательского семинара в черной тунике и черных брюках-дудочках были длинные черные волосы и пухлые губы, подведенные кармином (типа “рот для минета”, как говорится). Красивая, стильная женщина. И все равно старая блядь, размышлял Брюно, присев наугад в неровном кругу участников. Справа от него шумно пыхтела седая толстуха в массивных очках с отвратительно землистым цветом лица. От нее разило перегаром, а сейчас только полодиннадцатого.

– Давайте поприветствуем собравшихся, – начала ведущая, – поприветствуем Землю и пять основных энергий и начнем наш семинар с упражнения хатха-йоги под названием приветствие солнцу. – Затем она приступила к описанию невразумительной позы; алкоголичка рядом с ним рыгнула. – Ты утомилась, Жаклин… – заметила йогиня, – пропусти это упражнение, если ты не в форме. Приляг, группа присоединится к тебе чуть позже.

Действительно, лучше было прилечь, пока кармическая училка толкала расслабляющую и бессмысленную речь в стиле Терм Контрексевиля:

– Вы входите в чудесную чистую воду. Вода омывает ваши конечности и живот. Вы благодарите Мать-Землю. Доверчиво прижимаетесь к Матери-Земле. Почувствуйте свое желание. Поблагодарите себя за то, что позволили себе его. – И т. д.

Лежа на грязной циновке татами, Брюно чувствовал только, как у него ноют зубы от досады: алкоголичка у него под боком периодически срыгивала. Между отрыжками она выдыхала воздух с громким “Хаааа!..”, в чем, по-видимому, и выражалась крайняя степень ее расслабленности. Кармическая сука продолжала свой скетч, взывая к теллурическим силам, чьи излучения озаряют чрево и половые органы. Пройдясь по всем четырем стихиям и весьма удовлетворенная своим вступлением, она заключила его такими словами:

– Вот вы и преодолели барьер рациональной мысли, установили контакт со своими сокровенными желаниями. Прошу вас, откройтесь безграничному пространству творения.

– “Пространству охуения”! – выругался про себя Брюно, с трудом поднимаясь на ноги.