Елена Белякова. Русский Амаду, или русско-бразильские литературные связи

      Таким образом, можно говорить о качественно новом этапе в развитии русско-бразильских литературных связей. С чем связан взрыв интереса к бразильской литературе? Если посмотреть, как распределяются публикации бразильских авторов внутри второго периода, видно, что наибольшее число переводов было сделано с 1957 по 1969 годы. За это время опубликовано 40 произведений бразильских авторов, причем в 1960, 61, 62, 65 и 68гг. опубликовано по 4 книги, а в 1963- 8 книг. Тогда как с 1970 по 1979 год опубликовали 11 переводов, а с 1980 по 89 гг. - 15. Вероятно, этот бум связан с ростом интереса к зарубежной литературе в целом. Так, в каталоге ЮНЕСКО No18 за 1965 год перечислены 31196 переводов, сделанных в 70-ти странах. При этом в СССР было сделано 1228, во Франции - 880, в США - 578.

      Вероятно, интерес к переводной литературе был результатом "оттепели", средством заглянуть за "железный занавес". Однако только этим интерес именно к бразильской литературе объяснить трудно: число переводов писателей других стран Латинской Америки, сделанных в эти же годы, значительно меньше. Так, за период с 1960 по 1965 годы было опубликовано 9 книг писателей Аргентины, 6 - Мексики и 8 - Кубы, хотя Куба уже была "островом Свободы", а число опубликованных книг бразильских авторов - 26. Вероятно, этот интерес связан непосредственно с именем Жоржи Амаду. Ж.Амаду мог бы быть пассивным проводником бразильской литературы в СССР: его книги были столь популярны в нашей стране в 60-е годы, что возникал естественный интерес к его предшественникам, знакомство с творчеством которых позволило бы понять истоки такого яркого литературного явления, и его современникам, на фоне которых это явление развивается. Но роль пассивного наблюдателя Ж.Амаду не подходит. Он активно пропагандирует творчество бразильских писателей (прежде всего, товарищей по партии, писателей-коммунистов) в своих выступлениях, статьях; привозит писателей в СССР в составе бразильских делегаций, рекомендует их книги своим друзьям - переводчикам и, наконец, пишет предисловие к этим книгам. Результатом стали публикации переводов на русских язык почти всех упомянутых Амаду авторов.

      Уже в одной из первых статей, опубликованных в советской печати, "Нефть и кровь" (112), где Амаду говорит о борьбе бразильского народа за нефть, которая одновременно является борьбой "против американского империализма, за нашу национальную культуру, за процветание нашей родины, за нашу независимость, за мир" и об участии в этой борьбе Монтейро Лобато, "одного из лучших бразильских писателей". За свою книгу "Нефтяной скандал" писатель был заключен в тюрьму, "где он вступил в контакт с коммунистами. С этого момента в политических взглядах Лобато произошли большие сдвиги, приведшие его, уже под конец жизни, в коммунистическую партию". Лучшей рекомендации придумать трудно. Вероятно поэтому, Монтейро Лобато до сих пор остается единственным детским писателем, чьи книги издавались в СССР ("Сказки тетушки Настасии" - 1958год, "Орден Желтого Дятла" - 1961год).

      В статье "Вместе с народом" Амаду сообщает о выступлении на заседании Ассоциации бразильских писателей коммуниста Милтона Педрозы, который заявил: "Бороться против североамериканского космополитизма - такова насущная задача нашей литературы" (129). Милтон Педроза становится первым автором, чьи рассказы издаются отдельной книгой ("Ночь и надежда", 1963год). 25 января 1952 года "Литературная газета" публикует статью Ж.Амаду "Слово художника служит миру", где говорится, что писатель-коммунист Грасилиано Рамос "находится в рядах активных борцов за мир" (136), и уже в 29-м номере "Огонька" за тот же год печатают отрывки из романа Рамоса "Иссушенные жизни". Полностью роман был опубликован в 1961 году (413).

      Грасилиано Рамос - очень известный и уважаемый писатель у себя на родине. Он пользовался огромным авторитетом в писательской среде и дважды избирался президентом Ассоциации бразильских писателей. Но этого явно не достаточно для публикации его произведений в Советском Союзе. В предисловии к русским переводам "Иссушенных жизней" (417) и "Сан-Бернардо" (418) Инна Тертерян дает очень высокую оценку мастерства их автора, его значение для бразильской и латиноамериканской литературы. По ее мнению, Грасилиано Рамос был первым в бразильской и одним из первых в латиноамериканской литературе, кто "направлял лупу" художественного анализа на внутренний мир личности, не теряя в то же время из виду социального макрокосма. Именно на этом пути, на пути сопряжения коллективного и индивидуального, латиноамериканскую литературу ждал успех в дальнейшем, в 50-60-е годы. "Мастерство художественного психологизма, достигнутое Грасилиано Рамосом, составило ту близкую традицию, на которую смогли опереться писатели послевоенной эпохи" (418, С.14-15).