Эльф среди людей

– Ты хочешь спросить меня, правда ли, что ты похож на нее? Очень. Насколько зрелый воин может быть похож на юную девушку.

Снова замолчали.

– Келегорм, я позвал тебя не за тем, чтобы говорить о прошлом. От моих слов тебе станет больно, но я буду честен.

«Я слушаю».

– Этой ночью ты мне слишком хорошо объяснил, что такое «дух нолдор». Из самой мирной жизни вы сделаете битву. И, возможно, даже победите – если удача улыбнется. Но вы никогда не заметите, что будет с теми, кто с вами рядом. Вы просто не умеете это видеть.

Сын Феанора чуть опустил веки, соглашаясь с суровыми словами.

– Что бы ни произошло, я никогда больше не пойду рядом с тобой. И ты должен знать: тем, кто не намерен уплывать, я передам, чтобы и в войне, и в мире они держались бы от тебя так далеко, как только смогут.

«Что ж, – отвечал Келегорм, – спасибо за правду».

– И еще одно. Ты достоин уважения и… – он не сразу нашел нужное слово, – удачи. Поэтому я хочу предостеречь тебя. Я понимаю: это почти безнадежно, всё равно что пытаться словом сдержать ветер. Но всё же я попытаюсь.

Нолдор наклонил голову: слушаю.

– Ты уверен в том, что, раз ты мертвый, то тебе уже ничего не грозит. Ничто и никто.

«А кто? Саурона нет, назгулов – тоже».

– Но ты же будешь искать битву.

Келегорм чуть улыбнулся.

– И найдешь ее. С самым опасным из противников: с самим собой. И снова не рассчитаешь что-нибудь… незначительное.

«И как здесь уберечься?» – невеселой усмешкой.

– Я не знаю. Но скажу тебе одно: ты полагаешь себя неуязвимым: нет тела – нечего терять. А это не так. И… если я узнаю, что ты пал жертвой собственной неосторожности… Я не друг тебе, но мне будет горько.

«Ты мне – не союзник», – веско возразил Неистовый.

…очень не хватало Хэлгона. Пусть бы говорил свое вечное «нет», пусть бы ругался, пусть бы называл «нашими» людей, а не нолдор… но был бы здесь.

И костра в лагере нет. Потому что синдары всё еще приходят в себя и некому сходить за дровами.

Поговорить не с кем – не самое тяжелое. Не с кем помолчать.

Но – надо держаться. Как после смерти Финвэ. Как после Альквалондэ. Как после…

Почему после победы надо держаться, как после поражения?!

Что это? Проклятие Мандоса пробудилось, несмотря на примирение с дориатцами? «Всё, созданное ими во благо, обратится во зло»? И прощение, в которое так поверил на Карадрасе, пригрезилось? А было понадеялся, что смерть выводит из-под Проклятия и братоубийство можно искупить…

А если это не Проклятие – тогда что это?!

Прав был Тингол, тысячу раз прав! Тогда, когда узнал, был в ярости, со смехом встретил известие о запрете эльфам Сумерек говорить на языке Изгнанников, – злым смехом встретил, шутил еще долго, и острыми были шутки, как потом острыми были стрелы… а Тингол был прав.

Их народам не идти вместе.

Что ж. Надо держаться. Они зовут тебя Железным лордом – вот и будь железным. Хотя бы внешне.

Осталось недолго. День-другой – и они придут в себя, потом еще день пути. И всё.

И больше никогда, никогда, ни-ког-да он не сделает и шагу к синдарам!

Опушка Дори… Лориэна. Их встречают. Тем лучше.

Надо улыбаться. Ты вернулся с победой, вот и держись победителем.

А потом пусть Кархид говорит что угодно.

«Владыка Келеборн».

– Лорд Келегорм. Я рад твоей победе.

«Благодарю. Как видишь, нолдорское безрассудство никого не погубило».

– Что ж. Опасения – приятнее признать ошибку в них, чем правоту.

Чуть поклониться. Знаем, как это «приятно»: признавать свои ошибки. Даже когда действительно лучше оказаться неправым.

Ну вот и все. Осталось учтиво попрощаться…

– Подожди.

Ни следа текучей вежливости. Таким тоном останавливают родича или…

…ну, про возможность дружбы Кархид всё сказал.

– Келегорм, нам нужно поговорить.

И этому тоже.

А ведь ты взволнован, владыка. Ты это скрываешь, хорошо скрываешь… но до конца – не выходит.

И не знаешь, как начать. Словно пытаешься признаться в вине. В чем ты можешь быть виноват?

О чем ты хочешь – и так не хочешь говорить?

– Сейчас… когда мы смогли переступить через… то, что разделяло нас веками… ты должен знать…

«Что именно ты командовал отрядом, который выводил Эльвинг? Так я это знаю».

– Кто сказал?!

Мягкой усмешкой:

«А почему кто-то должен был сказать?»

– И ты это знал…

«До того, как пришел к тебе просить отряд, да».

А вот ради такого взгляда можно и еще один разговор с Кархидом выдержать.

«Давай я расскажу сам. А ты поправишь, если ошибусь.

Эльвинг несла Сильмарил. А кто нес Эльвинг, когда она устала? Галадриэль? Нервен всегда была сильной… Ах, ну да, это действительно разумно: велеть жене спасать девочку и быть уверенным в том, что она не ринется в бой.

Ну и чары. Твой туман. Уроки Мелиан, я полагаю? Вас не увидел никто».

– Откуда…

«Вас не видели в бою. А Эльвинг как-то удалось бежать, и никто не знает – как. Я тоже не знал. Пока ты мне сам не объяснил. На Карадрасе».

– Вот как… об этом я тогда не подумал…

«До Карадраса у меня были догадки. Но после…»

– Ты наблюдательнее, чем я предполагал.

Опять чуть поклониться.

«Карадрас – действительно опасное место. Там ты рассказываешь о себе больше, чем хотел бы».

– Что-то произошло?

«Да. Тебе Кархид всё расскажет».