Эльфийский бык 3

Осунувшийся и какой-то почерневший будто Ведагор, который раньше казался Ивану незыблимым, что скала. А он, оказывается, совсем даже не скала, но живой и устал. И ещё, кажется, болен или заражён. Иван не знает, как это правильно, когда человека коснулась тьма.

Та, в коробке.

В простой картонной коробке, перетянутой жёлтым скотчем. У неё ещё краешек примялся и размок слегка.

Этого уже хватит, чтобы охренеть?

Или ещё курган вот нужен, чтобы поднимался по-над головами. Земля, расступившаяся в стороны, подобно водам морским. И ступеньки. Черные гладкие ступеньки.

Главное, все спускаются по ним спокойненько, будто так оно и надо.

Ну и Иван спускался.

Дверь трогал.

Делился кровью… странное такое чувство. Одновременно и пугало его это подземелье, и тянуло, будто он, Иван, обязательно во что бы то ни было должен был заглянуть.

Заглянул.

И сперва ослеп от темноты, а потом тоже ослеп, но уже от света. И когда глаза к этому свету, такому ненастоящему, тяжёлому, привыкли, то увидел их.

Эльфийскую деву, тонкую, что ивовый прут. Она застыла, шагая, сжимая в одной руке лук, а в другой — три стрелы. И выражение лица её было строгим.

Решительным.

А напротив неё, улыбаясь так, мечтательно, собственным каким-то своим мыслям, замер парень. Он опирался на копьё, и Иван точно знал, что парень — отдыхает.

Что это всего мгновенье, отдыха…

Ещё одна девушка, в отличие от первой, в традиционных одеяниях, только хрустальные рукава завивались, спускаясь к земле змеями. И змеи же поднимали головы, вставая между нею и чем-то…

Хранители…

Хранители чего?

И почему они как те статуи, Вельяминовых… и застыли… здесь? Здесь, а не там?

— Это… это же… — он обернулся на Калегорма. — Это же не статуи, да? Не те, которые делают из камня… это вроде… них? Марусь, они как твои предки?

— Да, — Маруся взяла за руку. — Выглядят так же, но… но я не знала… не знала, что тут так.

— Никто не знал, — Калегорм переходил от одной статуи к другой, вглядываясь в лица. А потом застыл напротив того, на кого походил, словно капля воды.

Иван подумал что эльфы совсем даже не на одно лицо. Разве вот эти двое. И тихий вздох Калегорма исполнен печали. Даже смотреть неловко, но Иван смотрит.

А посол кланяется.

Низко.

И спрашивать… никто не осмеливается прервать тишину этой пещеры. Здесь боязно и дышать.

Иван не удержался и коснулся руки совсем юной девчонки, волосы которой были заплетены во множество косичек. И вздрогнул, потому что рука эта показалась тёплой.

А потом длинные хрустальные ресницы дрогнули.

И он охренел окончательно.

Разве статуи способны ожить?

Следом же раздался низкий протяжный гул. И земля содрогнулась, да так, что Иван едва успел подхватить Марусю. Дальняя же стена пещеры разошлась.

— Идите, — велел Калегорм и выставил руку, принимая раскрытой ладонью удар копьём. И хрустальное зазвенело, будто столкнулось с хрусталём же. — Спешите… пока есть ещё время.

Есть ли оно?

— Беги, — Иван подтолкнул Марусю к расщелине. — Бер, бери девчонок…

— А ты?

— Мы… попытаемся договориться! Как эльфы с эльфами! Эй, мы…

Он хотел сказать, что они свои.

Что…

Но успел увернуться от ледяной стрелы, сдержавшись, чтобы не ударить в ответ.

— Мы пришли с миром, — произнёс Калегорм на высоком. — Прошу вас… выслушайте… мы пришли…

Он поднял руки и замер.

— Стой, — хрустальный юноша перехватил руку девушки, уже готовой ударить. — Подожди…

Если они ожили, то почему не становятся… живыми полностью? Почему остаются прозрачными? Хрустальными?

— Ива-эн…

— Да понял я, — Иван поднял обе руки. — Мы действительно пришли с миром. И… нам по ходу помощь нужна. Древнее зло просыпается. Ну или уже проснулось. Или вот-вот. В общем, потом, если хотите, отношения выясним и всё такое вот…

Глава 38 Где совершается подвиг или почти

Редкостная скотина ищет изощренную стерву для совместных дискуссий.

Из раздела «Познакомимся» на одном маленьком местечковом форуме

Софья Никитична растворилась в тумане.

И теперь Леший шкурой чувствовал, что туман этот непростой, что он просачивается сквозь одежду, и касаясь кожи, оставляет на ней след. След этот ощущался живо, чем-то жирным и неприятным.

Едким.

Раздражающим.

И пришло понимание, что обычный человек в этом тумане может раствориться весьма буквально.

— Что? — стена вынырнула вдруг, как и чёрный провал хода. — Где вы возитесь? Где все?

Человек, который вышел навстречу, нёс над головой зелёный фонарь, свет которого заставлял туман чуть отступить.

— Это все? Ладно… вы, идите… встречайте… должны вот-вот прибыть остальные, а мы пока начнём… продолжим. Ты новенький? Да?

Человек был без оружия.

Такой вот длинный человек без оружия, но в белом халате, изрядно мятом, застёгнутым криво. Волосы встрёпаны. Лицо красное. Или это просто свет такой, что кажется красным? Глаза вот словно кровью налиты.

— Спешим, спешим… быстрее…

Он суетился и махал руками.