Эльфийский порно-спецназ в логове национал-вампиров

Песня оборвалась, теперь ничто не отвлекало от мыслей, даже путаны, стоящие на обочине, — мокрые, отрекшиеся от себя существа.

Итак, из отряда вернулся один дружинник. Покалеченный, он впал в глубокое забытье сразу, как только прибыл. Володимир, Володимир… То ли остальные сгинули, то ли ты просто отправил раненого в тыл. Скорее, второе. Судя по состоянию бойца, он сам не отправился бы. Впрочем, надейся на лучшее, Бус, но готовься к худшему.

Он посмотрел на часы. До начала операции оставалось полчаса. Эльфа со шрамом вычислили, и теперь предстояло нанести ему визит вежливости.

Через четверть часа внедорожник подкатил к окраине, заставленной старыми частными домишками, утопающими в зелени. Помотыляло, пока машина преодолевала проселочную дорогу совсем не лужковского качества. Остановились.

Из дворика, огороженного двухметровым деревянным забором, крашенным еще, вероятно, при Горбачеве, вышел князь Бяка, один из старейших соратников Белояра. Не один новичок мгновенно получал в зубы, когда улыбался, впервые слыша это имя — Бяка.

Князь был крут нравом, но скромен и чужд тщеславию. Бус ценил в нём верного исполнителя воли и надежного соратника. Бяка, как и многие другие, не без ревности относился к «карьере» Владимира. Сейчас, зная, что молодой князь либо совершит большой поворот в судьбе упырей, либо сгинет, Бяка несколько успокоился, ведь многовековой опыт подсказывала ему: Бус избрал действительно лучшего, и мало кто захочет оказаться на месте Владимира. В момент, когда князь Бяка появился из-за калитки, он думал только о предстоящей облаве, которую мысленно называл потравой.

— Здоров будь, княже, — прогудел он, когда Белояр вышел из машины.

— И тебе здравия, Бяша, — с теплом ответил Бус.

Не забавно ли? Вовсе не княжеское имя-то, но именно Бяка более иных походил на князя. Не той несуразной породы, что укоренилась в детских сказках да мультфильмах. Совсем другой. Поглядит — к земле пригнет, скажет редко — да не поспоришь.

Бус никогда не сравнивал себя с ним, крепким бойцом, остановившимся на отметке в сорок семь лет. Да, это был самый расцвет его сил тогда, в начале двенадцатого века. И князем-то он тогда не был, конечно же. Зато был крепким сотником, богатырем из тех, что случаются раз на сто лет. И принял обращение сознательно, обо всём выспросив и не один день подумав.

Единственно, не обрел дара прозревать чужие мысли. Да это всяко к лучшему.

— На месте сокол-то наш? — спросил Бус.

— На месте, сердешный. — Бяка улыбнулся в усы. — Наш слухач его держит.

— Добро.

Князь князей прошел во дворик, где его поприветствовала пара дружинников, затем Бяка пригласил его в дом.

В сенях спала хозяйка — аккуратно укушенная старуха.

Бус огляделся, посмотрел на ее морщинистое лицо, смятое в какую-то жалостливую гримаску, и сказал Бяке:

— Подбрось ей потом хоть деньжат, друже. За беспокойство.

— Сделаем.

В горнице в красном углу стоял плоский телевизор, над ним висели иконы, и на этом радость этой комнаты заканчивалась. Дальше шли доживающие век мебель, коврики и прочая пожелтевшая кисея. Серые стены, выцветшие фото… Всё то, что у Белояра вызывало смутную тоску. Слишком быстр человеческий век, слишком жалким оказывается его закат, но не перекусаешь, не оборотишь же всех ради счастья на земле?

Подскочил с косой табуретки слухач, поднялся с топчана помощник Бяки. Звучит-то как: «помощник бяки». Слухач нервно улыбнулся, прочитав эту мысль родоначальника.

— Ты лучше его слушай, — Бус ткнул пальцем в мутное окно. — Что там?

— Готовятся к большой операции, — доложил слухач. — Семеро. Четверо охраняют, трое держат совет. Эльф один. Двое других — из людей. Наемник и из милиции.

— Из милиции? Оборотень?! — Это было уже нечто удивительное.

Бус поднял палец, мол, помолчи, и сам вслушался в «эфир».

И почти сразу узнал оборотня в погонах — немаленького московского чиновника, через которого столько лет решались деликатные проблемки упырей… И ведь, аспид подколодный, обязан ночному народу и карьерой, и немалыми доходами. Коррупционер брюхатый… У него и прозвище среди князей бытовало — Пузо. Ничто не меняется в мире. Поднимешь из стада, отмоешь, дашь возможность жить по-человечески, ан нет, как был алчной свиньей и тупым бараном, так и остался.

Всё это промчалось в голове Белояра привычным сквозняком, ведь во все времена, как ни отбирали, минимум двое из десяти ставленников поворачивали против упырей. Порченая природа человека.

Значит, решил избавиться от прошлого. На повышение метит. Обиженным себя чувствует. Внушил себе, что обносят. Пузо велико стало. Велесе великий, почему же они все такие одинаковые?! Где и кем изронилось это семя, как бы его изъять из норова людского?

И эти мысли проскочили привычной чредой, не задев серьезно души древнего князя. Бессчетное число раз происходит одно и то же, и всякий раз думаешь теми же словами… Как в старом театре, не иначе: репертуар неизменен, только партнеры твои другие, а ты — зажившийся на белом свете актер, до пенсии играющий предаваемого короля…

— Надо поменьше «Культуру» смотреть, — пробурчал Бус.