Эльфийский цветок

– Его тело мертво. Но вот в каком мире осела его душа… Об этом я надеялся узнать здесь. Видно, не судьба.

– А меня никто никогда не любил. – Вздохнул гном. – Когда был еще совсем малышом, отдали дядьке в обучение. Он меня бил даже за то, что испортили его сыновья. Постоянно попрекали куском черствого хлеба. Едва исполнилось пятьдесят, женили. Совсем мальчишкой. Только из подмастерьев стал мастером, как сразу связали по рукам и ногам.

– Если не любил, чего ж детей строгал?

– Без этого у нас нельзя. А потом оказалось, что наш сосед – ее любовник. Да и дети не мои. Только один. Вот я и сбежал бродить по свету. Начал воровать, пить… Связался с шайкой. Помню, нас поймали на краже со взломом. И посадили в тюрьму. А со мной сидел один парень. Не из наших. Веселый такой. Оказался магом. Говорит: хочешь, мол, бежать? Я ему: а куда, ведь все равно найдут! А он, типа, не найдут! Ну и оказался я в этом болоте. Сначала сторожем, потом – завхозом.

– А парнем был Ригон?

– Будешь смеяться. Симитэль. Она умеет ходить сквозь пространство. У нее есть специальный амулет. Сжала его пальчиками и – фьють! Уже в другом месте.

– Портал… Ну и компания у вас подобралась!

– Компания у нас большая. – Шмыгнул носом гном. – Думаешь, Семинария – это все? В каждом городе у ректора – свои люди. Ведь наш Ригон хочет не только освободить планету от проклятия, но и стать Королем всего мира!

– Как все запущено! А ты откуда знаешь о его планах?

– Кое-что слышал. – Пожал завхоз плечами. – Раз я маленький, меня никто не принимает в расчет. А я хожу, слушаю, думаю, сопоставляю… Я бы убежал отсюда, если бы смог. Да только как? Боги, как есть хочется! Неужели ты не боишься смерти, эльф?

– Боюсь умирать. А потом уже не страшно. Хочешь, расскажу, как я умер первый раз?

– Может, не надо?

– Надо, гном, как-то пережить эту ночь, не сдохнуть от холода и отсутствия питьевой воды. Поэтому слушай. Я бежал над огромной пропастью по тоненькой ветке. Вокруг свистели стрелы. И вот одна из них коснулась моей груди. Так нежно, трепетно… И я подумал: почему нет?

Рин умолк.

– И что было дальше? – Стуча зубами, спросил гном.

– А дальше я падал. Мне казалось, что очень долго. Ну а потом наступила невыносимая боль: я упал на длинные терновые иглы. Было ощущение, что они не деревянные, а из железа. Словно зубы диких зверей, их острия рвали мое тело на куски. Кроме ощущения боли, я видел фонтаны своей крови… Пока не закрылись глаза.

– Прекрати! – Взвизгнул гном.

– Чего ты боишься? Тебя-то никто в поисках цветка пилить не станет. Снова будешь шуршать по Семинарии, подтаскивая все, что плохо лежит, в свой уютный домик. Тебе не кажется, что ночь близится к утру?

– Мне кажется, что все крысы этого подземелья собрались тебя послушать!

– Точно. А тобой – закусить. – Рин навел красный взгляд на кучку зверьков, плотно сидящих неподалеку. – Ну надо же! Гном! Кажется, нас приглашают в гости.

– Кто?

– Крысы. Пойдем, посмотрим?

– Нет! – Карт затрясся и обхватил колени руками. – Я не пойду! Я боюсь!

– Тогда сиди тут до утра. Придет Ригон и вытащит своего верного слугу.

– Да, – согласился тот, – я посижу… Только слышишь, ты возвращайся! Мне одному жутко!

– Особенно не рассчитывай. Если получится.

Рин опустил в воду сапоги, поплотнее завернулся в плащ и, следуя за то и дело оглядывающимися зверьками, ушел в хлюпающую эхом тьму.

Гном не сразу понял, отчего вдруг так резко заболел палец. А когда по локтю потекла горячая струйка, он охнул и вспрыгнул на уступ, пытаясь подтянуть тело повыше. Но зверьки, сверкая алыми бусинами глаз, уже повисли на нем тяжелым серым плащом. Его пальцы, обдирая о камни ногти, из последних сил держали ставшее непомерно тяжелым тело. Но у любых сил есть предел. Расцарапанные о шершавую поверхность ладони проползли по стене, оставляя на ней кровавые следы, возбужденно обнюханные крысами. И, как только гном упал, серая пищащая масса погребла его под собой, стараясь вырвать хоть кусочек такой сладкой и теплой плоти. Ведь в подземельях их никто не кормил. А жить хочется всем, несмотря ни на что.

***

Эльф медленно шел за крысами, шуршащими своими коготками по стенам и уступам. Некоторые из них падали и плыли по воде. Впереди их было немало. Но и сзади, как чувствовал Рин, зверьков собралось невообразимое количество. Некоторые из них внезапно вскакивали на его плащ и забирались на плечи. Но эльф их не трогал. Кто знает, что сделает существо, так настоятельно позвавшее его к себе, если он тронет хоть одну хвостатую тварь?