Элиас (Илья) Бикерман. Петербургский пролог / Elias Bickerman. Petersburg Prologue

Было, однако, в годы его студенчества событие, об участии в котором можно утверждать с большой степенью вероятности, и отголосок которого, как мне представляется, отразился десятилетие спустя в рецензии, написанной Бикерманом на книгу С. Я. Лурье «Антисемитизм в древнем мире». Впервые эта книга была опубликована издательством «Былое» в Петрограде в 1922 г., а затем на следующий год перепечатана издательством З. Гржебина, которое, по словам С. Я. Лурье, не только не сочло нужным снестись с автором, так что книга вышла без его ведома, но и позволило себе внести в нее некоторые изменения: с титульного листа исчез подзаголовок «Попытки объяснения его (антисемитизма. – И. Л.) в науке и его причины» и эпиграфы, а также были исключены страница с посвящением книги памяти отца и подробное аннотированное оглавление188. Вот на это пиратское издание и появилась резко отрицательная рецензия Бикермана, опубликованная в авторитетном лейпцигском еженедельнике189. Лурье не обошел рецензию вниманием. «Поскольку г. Бикерман в своей весьма пространной рецензии обвиняет меня в невежестве и преднамеренном искажении исторической истины, то я попытался доказать ничтожность его безосновательных, по моему мнению, обвинений» – начинает свой ответ, опубликованный в том же еженедельнике, Лурье190. Ответ был не слишком удачным. В частности, Лурье писал: «Вместо того, чтобы поделиться с читателями всеми – или хотя бы самыми убедительными – приведенными мной доказательствами, рецензент отовсюду выхватывает то, что, будучи само по себе менее убедительным, льет тем не менее воду на его мельницу, чтобы затем это преувеличить и выставить в смешном виде». Самым поразительным примером ошибок, которые были отмечены Бикерманом, Лурье называет свою интерпретацию слов Персия о культах Исиды и Кибелы: «В инкриминированном мне пассаже я говорю только то, что Персий ощущал иудейскую религию как нечто из области колдовства и чернокнижия. Каждый, я думаю, теперь согласится со мной, что слова tum nigri lemures не могут служить ссылкой на последующий, но только на предшествующий пассаж о субботе, иначе говоря, слово tum означает «во время еврейской субботы». Следовательно, я имею полное право сказать, что Персий связывает субботнюю службу с колдовским миром (nigri lemures); культы Исиды и Кибелы не имеют сюда никакого отношения». В своем ответе Лурье, безусловно, подставился, признав, что в книге есть не очень убедительная аргументация, и из всех примеров ошибок выбрав интерпретацию пассажа из Персия. И Бикерман своего шанса не упустил. «Обсуждать неудачную книгу, – ответил он Лурье, – всегда неблагодарная задача… К моему удовлетворению служит, если рассматривать данный случай, то, что автор признает, что рецензент, как и вообще требует его долг, отметил слабые места книги…191 Спорить здесь о частностях – это завело бы нас слишком далеко. Достаточно указать на то, что в интерпретации Персия я как будто нахожусь в согласии со всеми комментаторами. Казобон и Конингтон отчетливым образом подчеркивают правильность “моей” интерпретации, и еще схолиаст192 предусмотрительно замечает: non dicit “tunc”, cum hanc (scil. iudaicam) religionem observas, sed hoc dicit: diversi generis superstitio te versat. Если таким образом выглядит “самый поразительный пример” несправедливости рецензента, последний имеет, пожалуй, право смело воздержаться от дальнейшей полемики»193.

Обсуждаемый Лурье и Бикерманом пассаж из Персия (Pers. 5. 179−188) выглядит следующим образом: