Элирм VI

— Папаша, ну и чего ты там возишься?! Давай быстрее! Вспорол себе брюхо, и дело с концом! Мне еще квесты сдавать!

— Во-во. Запарил уже. Замер с ножом и не шевелится. Того и гляди, зарыдает как баба.

— Да хорош! Перестаньте! Проявите хотя бы капельку сострадания! Разве не видите: он и так уже раздавлен и сломлен.

— И поделом! Раньше надо было думать. Как чужие судьбы ломать, то он мастер. А как пришло время ответить — тянет и тянет. Или он молится?!

— Так может, я помогу? — один из зевак вышел вперед. — Надавлю на рукоять. Самую малость. А Пантеон мне потом премию даст. Что думаешь, великий пастырь? Оказать тебе небольшую услугу? Могу тебе потом даже свечку поставить. Если денег дашь.

Малькольм не ответил. Лишь незаметно повел кистью и метнул кинжал оппоненту в лицо. Да так сильно, что клинок погрузился в череп по рукоять.

— Прочь! — отец материализовал в руке золотую гранату. — Убирайтесь, поганые ничтожества! Пока я не забрал вас с собой!!!

Толпа испуганно ахнула и всколыхнулась.

Не желая умирать, люди бросились врассыпную, толкаясь и наваливаясь друг на друга. Врезались в торговые лотки, коробки и ящики. Давили клумбы с цветами и перепрыгивали через ограды участков. Спотыкались и падали, изредка высекая доспехами искры из камня.

Фанатик в свою очередь крепко зажмурился и ухватился пальцами за чеку. Он уже был готов её выдернуть и навсегда покинуть этот гребаный мир, как вдруг почувствовал, что его сердцебиение почему-то замедлилось. Давление резко упало, картинка перед глазами поплыла, а силы начали стремительно покидать его тело, отчего граната оказалась неподъемной и, выскользнув из ладони, стукнулась о мостовую.

«Брадикардия», «Динамопатия» и «Паразитизм» — за мгновение до того, как упасть без сознания, отец Малькольм понял, в чем дело. Как и догадался о том, кто именно явился по его душу.

* * *

— Просыпайся, дружок, просыпайся.

Импульс силы — и резкий толчок. Все равно что пощечина или ушат ледяной воды, вылитый прямо за шиворот.

Придя в сознание, Малькольм обнаружил себя прикованным к креслу.

Тяжелые наручники из орихалка, дорогой письменный стол, гадко ухмыляющаяся рожа напротив. Крысиные черты лица, редкие сальные волосы и поблескивающие от возбуждения глазки-бусинки. Маленькая голова и низкорослое щуплое тело, испускающее вокруг себя ауру безысходности и иррациональной тревоги.

«Инквизитор», — убедился он.

Как всегда мерзкий, как всегда несуразный. Одетый в шелковый плащ на немытое тело и блаженно поглощающий наиредчайшие деликатесы. Все равно что паразит, бог знает каким образом оказавшийся вне тела носителя.

— Извини, что притащил тебя в такую даль. Без твоего на то дозволения, — улыбнулся Стракер. — Но так было нужно.

Глава Святого Трибуна не ответил. Приподнялся на кресле и медленно повел взглядом из стороны в сторону.

Богато обставленный кабинет, чем-то напоминающий шатер падишаха. Обилие золота и драгоценностей. Настежь открытые окна и листья пальм, сквозь которые были видны залитые солнцем барханы с торчащими вдалеке громадными клешнями — останками титана Рангарайфа, гигантского скорпиона.

— Мы на востоке? — спросил Малькольм.

— Угу. В карьере Хорса. Недалеко от Лиурна.

Облизав жирные пальцы, Инквизитор потянулся через стол и поставил на колени святоши поднос.

— Что это?

— Бастурма из зунгуфского ур-кур-кана. Любимый деликатес Гундахара. Будешь?

Брезгливо вздрогнув, фанатик сбросил угощение на пол и сильно напряг мускулы живота. Хотел он того или нет, но от воспоминаний об игве он ощутил стремительно нарастающую дурноту. Казалось, будто бы еще немного — и его вырвет.

— Издеваешься? — выдохнул он.

— Не скрою, мне нравится смотреть, как ты мучаешься, — улыбнулся палач. — Человек, который изгнал меня из клана с позором. Лишил уважения, имущества и регалий.

— Ты метил на мое место. Подговаривал остальных. Я был обязан что-нибудь предпринять.

— И я тебе благодарен за это. Честно. Если бы не ты, я бы никогда не достиг столь головокружительного успеха в карьере, — экзекутор начал медленно выкладывать на стол пыточные инструменты. — В некотором смысле именно ты поспособствовал раскрытию моего таланта.

— И что конкретно ты для меня приготовил? Скафизм, шири, «красный тюльпан»? Забивание камнями вплоть до обнуления? Сажание на кол?

— А ты бы что предпочел?

Отец Малькольм тяжело вздохнул. Как любой живой человек, он боялся пыток. Пускай и неоднократно говорил об обратном.

— Чтобы ты дал мне кинжал из божественной стали и на пару минут оставил одного. Взамен я готов отдать тебе все, что у меня есть, включая координаты тайников и хранилищ. С паролями и подробными описаниями всех ловушек.

Инквизитор весело усмехнулся, продолжая доставать инструменты один за другим. Пристально их изучал, протирал бархатной тряпочкой и укладывал в ряд таким образом, чтобы те стукались друг о друга, издавая характерный металлический звон.

— Надо же. Не думал, что ты слабак.

— Слабак?!

— Смерть — это покой и легкость. Жить труднее. Тебе ли не знать.

Прошла минута. Долгая и напряженная.