Элита «Эмпайр-Хай»

Я не удержалась и рассмеялась. Это выглядело так нелепо. Улыбка на лице Мэтта оказалась настолько заразительной, что у меня даже заболели щеки, пока она показывала мне все эти фотографии. Но я чувствовала, что Миллер следит за мной через зеркало заднего вида. Ощущение неловкости и напряженности нарастало в машине с каждым моим смешком.

Миллер держал себя как настоящий профессионал, когда сопровождал нас со стадиона до машины. Не позволил себе ни одного личного замечания, хотя по дороге на игру мы втроем много разговаривали. Я знала, что Кеннеди тоже почувствовала эту неловкость. И пыталась разрядить ситуацию, показывая мне веселые фото. Сегодня был вечер выпускников. Мы должны были смеяться и веселиться. Но у меня внутри опять все сжималось в тугой комок. Как же я от этого устала!

– Миллер, прости, пожалуйста, – сказала я. – Мне так неудобно. Давай сделаем вид, будто ничего не было?

Он на мгновение позволил себе посмотреть в зеркало заднего вида, после чего снова перевел взгляд на дорогу.

– Тебе не за что извиняться. Можешь считать, что все забыто, если хочешь.

– Ты тоже теперь исполнишь для Бруклин серенаду? – спросила Кеннеди. – Чтобы уравнять шансы?

– Бруклин знает, что я сейчас чувствую, – ответил он и включил поворотник.

Я понятия не имела, что он чувствовал. Вечерами, когда Миллер обнимал меня в постели, он просто позволял мне выговориться, рассказать о том, каким ужасным был мой день. Он умел выслушать. Но сам почти ничем со мной не делился. В прямом смысле подставлял плечо, в которое я могла выплакаться. А я так и не смогла отплатить ему тем же. Если уж на то пошло, я почти совсем не знала его. Как так случилось? Ведь я была уверена, что Миллер знал обо мне все.

– И что же ты чувствуешь? – спросила Кеннеди, как будто прочитав мои мысли.

– Прямо сейчас? – Он сосредоточил свое внимание на дороге. – Я чувствую, что мое терпение вот-вот лопнет.

Кеннеди засмеялась.

А я – нет. Миллеру наверняка тяжело было смотреть, как Мэтт пел для меня.

– Мне кажется, что после такого выступления, тебе бы тоже не помешало совершить какой-нибудь ужасно романтичный поступок, – заметила Кеннеди. – Не хочешь поставить танец с другими телохранителями? Это было бы так весело!

– Лучше бы он просто подошел к тебе и все объяснил. Вот это был бы поступок. – сказал Миллер.

Я решила положить конец этой неловкой ситуации и вмешалась:

– Согласна!

– Получи и утрись, Мэтт! – заявила Кеннеди.

Я заметила, что на губах Миллера появилась легкая улыбка, когда я заявила, что согласна с ним. Он прав. Танец Мэтта был таким нелепым позерством. Но он ничего не изменил. Он все равно переспал с девушкой своего лучшего друга. И да, он по-прежнему слал мне сообщения, но перестал ходить в школу. Из-за меня. Он и раньше старался не общаться со мной в присутствии других одноклассников. Я была его маленькой грязной тайной, и неважно, что он там пел. Миллер же, с другой стороны, всегда находился рядом. Незыблемый, как скала. В прямом смысле слова. Я посмотрела на мускулы, игравшие под его деловым костюмом. Он никогда не позволит, чтобы со мной случилось что-то плохое. А Мэтт много раз допускал подобное, после чего выпрашивал у меня прощения. Но я не была совсем уж круглой дурой.

– Знаешь, вот если ты позволишь мне заглянуть в квартиру Пруиттов, это точно будет широким жестом с твоей стороны, – сказала Кеннеди. – Мы здорово повеселимся! – Она слегка толкнула меня локтем в бок.

Да, это будет весело. Я глубоко вздохнула. Сегодня будет самая лучшая ночь на свете.

* * *

Провести Кеннеди в квартиру оказалось совсем не сложно. Ни капельки. Несмотря на пробки, мы вскоре обогнали мистера и миссис Пруитт. Оставалось только успеть пробраться в мою комнату. Назад выйти будет уже сложнее. Но я не сомневалась, что нам удастся справиться с этой маленькой загвоздкой.

Я попыталась быстро протащить Кеннеди через прихожую, но она замерла на месте.

– Эта квартира такая… – Она замолчала и повернулась на месте.

– Холодная? Вычурная? Огромная? Вульгарная?

Она рассмеялась.

– Нет. Она… жутковатая, – сказала наконец Кеннеди, когда ее взгляд упал на портрет семейства Пруиттов над вазой, которую миссис Пруитт пока еще не расколотила.

От ее слов по спине у меня пробежал холодок. А возможно, все дело было в неживом взгляде Изабеллы, глаза которой художник изобразил слишком большими. А может, я просто снова почувствовала, что за мной кто-то следит.

– Идите в комнату Бруклин, пока остальные не вернулись, – скомандовал Миллер и отдал Кеннеди ее вечернее платье.

Кеннеди перекинула платье через руку.

– Ага. Меньше всего мне хочется встречаться с Изабеллой за пределами школы.

Добро пожаловать в мою новую жизнь!