Элита «Эмпайр-Хай»

– Изабелла утверждает, что это Тиффани недосмотрела за сэром Уилфредом. Мистер Пруитт собирается уволить ее.

– Кто такой сэр Уилфред?

– Новый дурацкий пес Изабеллы. Но он тут ни при чем. Все это натворила Изабелла. Одежда не была порвана собакой. Ее разрезали ножницами.

Миллер только покачал головой.

– Но я должна все исправить. Мне нужно немедленно поговорить с мистером Пруиттом.

Миллер наклонил ко мне голову.

– Знаешь, ты потрясающая. – Он смотрел на меня так, словно собирался поцеловать.

Я улыбнулась ему.

– Я не потрясающая. Просто не хочу, чтобы она осталась без работы.

Я осмотрела коридор, не было ли там кого, но в этот момент Миллер схватил меня за подбородок и поцеловал. Когда я забиралась к нему в кровать и сильно донимала разговорами, временами он целовал меня. Возможно, чтобы заставить замолчать и дать ему уснуть. А возможно, потому что ему хотелось ощутить еще большую близость со мной. Я не знала, почему он иногда целовал меня, а иногда – нет. Возможно, это зависело от того, о чем я с ним говорила. Но сегодняшний поцелуй нельзя было назвать сонным. Он был необычайно страстным. Только Миллер очень быстро прервал его.

– Хочу, чтобы ты знала, что я чувствую, – сказал он. – Я не из тех, кто привык к широким жестам. Но всегда готов тебя поддержать. Ты сейчас в полном раздрае, но я прекрасно знаю, чего хочу.

– И никаких сомнений?

Он улыбнулся.

– Ни капельки.

– Тебя могут уволить, – сказала я со смешком.

– Может, и так. Но мне все равно, если после этого ты последуешь за мной. – Он убрал мне за ухо непослушную прядь волос.

– Я думала, ты больше не хочешь, чтобы я отсюда убегала.

– Этого не хочет та моя половина, которая лишена эгоизма, что же до второй, эгоистичной? То у нее одно желание – увезти тебя как можно дальше от этих людей.

Что-то в его словах напомнило мне о фразе, брошенной мистером Пруиттом.

– Ты следишь за мной круглосуточно?

Его брови сошлись на переносице.

– Что?

– Мистер Пруитт сказал, что это твоя обязанность, круглосуточно следить за мной.

– Да, по большому счету так и есть.

Я в недоумении уставилась на него.

– Что это значит? То есть… ты… здесь… – Я посмотрела на потолок. – Здесь где-то есть камеры?

– Камеры тут повсюду, Бруклин. Их расположение указано в договоре, который ты подписала. Помнишь?

– Ой. Конечно. Ага. – Я точно ничего такого не помнила. Ведь я, по-существу, и не читала его. – Погоди. Ты что, следишь за мной, когда я… переодеваюсь?

Он отстранился от меня.

– Нет конечно. Я не смотрю на мониторы все время. И точно не слежу за тем, как ты переодеваешься. Я ведь не извращенец.

И все равно от его слов мне стало не по себе. Внезапно я начала понимать, отчего у меня возникало это чувство, будто за мной наблюдают.

– Кто еще за мной следит?

– Каждый телохранитель приставлен к определенному члену семьи.

– Значит, никто не видел, как я спускаюсь к тебе по вечерам? – Мое сердце забилось быстрее. И я не знала, в чем была причина. То ли я сердилась на Миллера за то, что он следил за мной, то ли боялась, что это мог делать кто-нибудь еще.

– В помещениях для персонала нет камер. Только одна установлена у входа на наш этаж. В них нет необходимости.

Я кивнула, хотя его ответ не до конца убедил меня.

– И сейчас за нами тоже следят?

– В этом крыле живешь только ты. – Он достал телефон, на экране которого высветились кадры с разными частями квартиры, снятыми с разных ракурсов. – Поэтому доступ к здешним камерам только у меня. – Он показал кадр, на котором были мы с ним. Кроме того, там было еще несколько других, на которых моя комната показывалась с различных ракурсов. Кеннеди и Тиффани над чем-то смеялись, а Джастин стоял, положив руки на бедра. Хорошо, хоть моей ванной там не было.

И все равно было в этом нечто неправильное. Почему Миллер не сказал, что следит за мной?

– Мне… мне правда нужно поговорить с мистером Пруиттом.

– Ты ведь не сердишься на меня?

Я стояла и смотрела, как он убирает телефон в карман. Я не сердилась на него, так как понимала, что он выполнял свою работу. И если бы я читала тот дурацкий договор, то знала бы о камерах. И все же, это было так странно. Я даже не подозревала, что он все время за мной наблюдал.

– Ты можешь поклясться, что не смотрел, как я переодеваюсь?

Миллер улыбнулся.

– Клянусь.

– Ну хорошо. – Я смущенно рассмеялась.

– Без особой необходимости я даже не проверяю записи с камер. Но я должен быть уверен, что тебе ничто не угрожает.

Что мне могло угрожать? Именно это и беспокоило. В этом и заключалась еще одна причина, по которой мне хотелось поговорить с мистером Пруиттом. Почему возникла такая необходимость? Он обещал рассказать мне, чем зарабатывает себе на жизнь, если я подпишу договор.

– Я скоро вернусь, хорошо?

Миллер улыбнулся, однако вид у него был напряженный.

– Я не сержусь. Честное слово. – Я встала на цыпочки и поцеловала его в щеку.

* * *

Я постучала в большую деревянную дверь кабинета мистера Пруитта.

– Войдите, – послышался приглушенный голос за ней.