Элизабет Тейлор

Этот бриллиант, длиной и толщиной в дюйм — Отличное приобретение, поскольку его можно носить с чем угодно. Он прекрасно подойдет к более мелкому крупповскому бриллианту, ранее преподнесенному мистером Бертоном в качестве скромного дара супруге. Он будет также неплохо смотреться на яхте, где-нибудь на Багамах или на Средиземном море, где актеры-небожители проводят большую часть своего времени.

В наш век вульгарности, отмеченный такими не стоящими внимания мелочами, как нищета и войны, с каждым днем становится все труднее определить масштаб истинной вульгарности».

«Я знаю, что вульгарна, — сказала Элизабет. — Но неужели вы хотели бы, чтобы я была другой?»

И она с нескрываемым удовольствием украсила пальцы бриллиантовыми кольцами, увешала обе руки браслетами, затянула талию бриллиантовым поясом, вставила бриллианты в уши, надела на голову бриллиантовую тиару, а декольте украсила знаменитым бриллиантом «Картье-Бертон».

Кому, как не ей, была понятна важность костюма, реквизита, декораций — увешанная бесчисленными драгоценностями, она чувствовала себя еще более уверенной, прекрасной, знаменитой.

Увидев ее однажды во всех ее украшениях, один репортер заметил, что она выглядит словно вульгарная провинциалка после столкновения с грузовиком.

Журнал «Лук» назвал Элизабет «тускнеющей кинодивой, у которой многое есть, но которой хочется еще больше». По словам Шейлы Грэм, Элизабет «производила впечатление женщины, добившейся богатства и теперь таскающей все свои ценности у себя на спине».

«Дура она набитая», — презрительно фыркнула в ответ на это Элизабет.

Эта же мысль, лишь облеченная в более мятную форму, была высказана и на одной свадьбе, где Элизабет, встретив принцессу Маргариту, гордо продемонстрировала свой сверкающий ослепительным блеском крупповский бриллиант размером в 33,19 карата.

«Это самая вульгарная вещь из когда-либо виденных мною», — заметила принцесса.

«Не желаете примерить?» — предложила Элизабет.

«О, да, конечно», — согласилась принцесса, и, надев на палец огромный бриллиант, подняла руку вверх, чтобы полюбоваться игрой света.

«Ну, и как? — проворковала Элизабет. — Надеюсь, теперь он уже не кажется вам таким вульгарным?»

На других ее знакомых этот исполинский камень производил не меньшее впечатление. Сей гигантский бриллиант принадлежал когда-то Вере Крупп, бывшей супруге нацистского оружейного магната.

«Не может быть. Не может он быть настоящим, — недоверчиво заметил кто-то. — Просто не может быть».

«Держу пари, что настоящий, — возразила Элизабет. — Это же крупповский бриллиант, и по-моему, он очень даже идет милой жидовочке вроде меня, которая сумела-таки прибрать к рукам камушек барона».

«Все эти дорогущие побрякушки радовали не только Элизабет, но и Ричарда, — заметил кто-то из их знакомых. — Купив крупповский бриллиант, он наконец-то испытал огромное удовлетворение, заткнув за пояс Майка Тодда с его кольцом, где был бриллиант в 29,7 карат. Мания Элизабет увешивать себя драгоценностями вряд ли намного превосходила его неудержимое стремление скупать их и затем на весь мир кричать о своих приобретениях. Благодаря этим гигантским драгоценным камням Ричард выглядел в глазах многих одним из самых богатых людей в мире, а это было для него важнее всего на свете. Более того, он утверждал, что тратит на драгоценности больше, чем Онассис. Им обоим — и Ричарду, и Элизабет — нужно было производить на окружающих впечатление своим богатством. Но Ричарду в особенности хотелось пускать пыль в глаза».

В 1967 году Бертон уже вовсю рассказывал репортерам, что им с женой за участие в каждом фильме платят по 1250000 долларов — что ж, смелая прибавка к их обычному миллионному гонорару.

«Мы преодолели звуковой барьер, — заявлял он. — Цены на продукты питания возросли».

«На бриллианты тоже», — заметила Элизабет.

Позднее Ричард объявил, что истратил 192 тысячи долларов на яхту «Кализма», названную так в честь их троих дочерей — Кейт, Лизы и Марии, — добавив при этом, что на внутреннее убранство судна потребовалось еще 240 тысяч долларов.

Главная причина, конечно же, заключалась в Элизабет и ее экстравагантности. За минуту она тратит по тысяче долларов, поведал Ричард журналистам. Затем Бертон заявил, что также выложил один миллион долларов за десятиместный реактивный самолет, оборудованный кухней, залом, баром и киноэкраном. Элизабет, конечно же, дала машине свое имя.

«Я купил самолет, чтобы мы могли летать на нем на обед в Ниццу», — пояснил Бертон.