Элизабет Тейлор

Заголовки «Лиз — Эдди — Дебби» не сходили с первых полос газет больше месяца, причем большинство американцев пытались приободрить Дебби, ругали Эдди и поносили Элизабет. В качестве слабой, беззащитной жертвы Дебби Рейнольдс вскоре обнаружила, что ее карьера резко пошла в гору, в то время как Эдди Фишер, превратившись в разрушителя семьи, обнаружил, что фэн-клубы от него отвернулись, продажа его пластинок пошла на убыль, а Эй-Би-Си даже отменило его телешоу. Комики отпускали остроты, что, мол, даже кукла «Эдди Фишер», если ее ударить в живот, начинает петь «О, мой папочка», ужасно при этом фальшивя. «Это не игрушка, а талисман вуду, — изгалялись они. — Вы посылаете его (куклу) врагу, у которого сейчас медовый месяц, и вскоре узнаете, что его жена сбежала с другим».

Преданная публичному порицанию как «разрушительница семьи», Элизабет неожиданно из объекта всеобщего сочувствия превратилась в объект всеобщих нападок и презрения.

«По-моему, открывшиеся факты только подтверждают мое давнее подозрение, что во всех своих романах она проявляла агрессивность — полное пренебрежение к чувствам тех, кто стоял на ее пути, демонстрируя полнейшее равнодушие к тому разрушению, что она оставляла после себя», — писала Эльза Максвел.

Нажив на скандале недурной капитал, «МГМ» выпустила в прокат «Кошку на раскаленной крыше». В этом фильме Элизабет кошачьей походкой разгуливала в своей шелковой комбинашке и атласных лодочках, не оставляя надежды соблазнить своего несговорчивого гомосексуалиста-мужа. Благодаря бесплатно доставшейся студии рекламе, этот фильм побил в 1958 году все рекорды кассовых сборов и вошел в десятку самых знаменитых хитов «МГМ». Кроме того, он принес Элизабет ее вторую номинацию на награду киноакадемии, позволив ей попасть в десятку самых популярных кинозвезд, а также подарил награду «Звезда года», присуждаемую американским союзом владельцев кинотеатров.

Но по мере того, как дурная слава Элизабет продолжала разрастаться, кинематографический мир, призадумавшись о возможных последствиях, в конечном итоге проголосовал за лишение ее награды.

«Кинобизнес целиком и полностью находится во власти общественного мнения, — заявили владельцы кинотеатров. — И награждать мисс Тейлор в такое время было бы просто неразумно».

Позднее Эн-Би-Си даже не пустило Элизабет в студию перед последним телешоу Эдди.

«Ее появление в студии только подлило бы масла в огонь, когда дела и без того обстоят не самым лучшим образом, — заявил представитель телестудии. — Публика бы этого не одобрила».

ГЛАВА 13

Обруганная прессой, преданная остракизму друзьями, Элизабет обратилась за утешением к Рабби Нуссбауму. Во время встречи с этим ученым евреем Элизабет сказала, что хотела бы перейти в иудаизм, приняв религию Майка Тодда и Эдди Фишера.

«У меня такое чувство, будто я на протяжении всей моей жизни была еврейкой».

Повлекший за собой шумиху и досужие домыслы переход в иудаизм Мэрилин Монро и Сэмми Дэвиса поначалу заставил Рабби усомниться. Он предложил Элизабет все хорошенько обдумать и взвесить. Но она уже приняла для себя однозначное решение. Элизабет потребовала уроков по философии реформизма. На протяжении шести месяцев она штудировала Библию, читала духовную литературу, а также обсуждала с Рабби древние традиции и современные проблемы, связанные с положением евреев в мире. Когда ее образование подошло к концу, она подарила Израилю 100 тысяч долларов облигациями военного займа — подарок, который немедленно повлек за собой запрет на прокат фильмов с ее участием во всех мусульманских странах Ближнего Востока и Африки.

«Я горда тем, что я еврейка, — заявила Элизабет. — Теперь у нас с Эдди много общего».

Обрадованный решением Элизабет принять его веру, Эдди Фишер начал называть ее «милой жидовочкой», что в его устах было ласковым прозвищем. В качестве своего еврейского имени Элизабет выбрала Элишеба Рахиль и попросила раввина, чтобы тот прочел для Эдди историю Рахили из книги бытия, в которой говорилось о том, как Иаков, чтобы завоевать Рахиль, семь лет провел в рабстве, но вместо того получил Лию, и поэтому снова на семь лет отдал себя в рабство, поскольку любил только одну Рахиль.

«Я бы ради тебя сделал то же самое!» — воскликнул Эдди.

Ревностная христианка, мать Элизабет отнюдь не пришла в восторг от того, что ее дочь приняла иудаизм. По ее мнению, Элизабет решилась на подобный шаг исключительно ради дочери Лизы.

«Элизабет теперь уверяет, что она иудаистка, хотя какая из нее еврейка, — говорила Сара Тейлор. — Она перешла в иудаизм после смерти Майка Тодда, чтобы их ребенок — ее третий ребенок, Лиза, — не росла в семье единственной представительницей этой религии. Ей просто не хотелось, чтобы малышка чувствовала, что она еврейка, а все вокруг ее — не евреи. Нет, это сделано исключительно ради Лизы, что бы та не чувствовала себя одинокой».

Элизабет, однако, утверждала, что ее переход в другую религию имеет под собой гораздо более серьезную почву.