Елизавета и Маргарет. Частная жизнь сестер Виндзор

Каким образом эти письма оказались напечатанными в американском журнале, очень скоро стало предметом догадок прессы и страданий Маргарет. Лихорадочное возбуждение прессы заставило Сноудона, находившегося тогда в Нью-Йорке, выступить с публичным заявлением, отрицая кризис их брака. Тони заявил жадным до сенсаций журналистам: «С нашим браком все в порядке. Когда я в отъезде, я пишу и звоню домой, как и всякий другой муж, любящий свою жену»¹⁴. Эта ложь особенно ранила Маргарет, так как он никогда не звонил во время своих поездок, и это была одна из причин их разногласий. Но Тони продолжал сохранять лицо и выступил еще с одним заявлением 26 февраля 1967 года: «Разговоры о разногласиях совершенно беспочвенны. Для меня это новость, а я был бы первым, кто об этом узнал бы. Я удивлен». Его хладнокровное благоразумие оценил Букингемский дворец, главным принципом которого было «отрицать, отрицать, отрицать». Маргарет и Тони решили публично заявить о примирении. В начале марта Маргарет полетела в Нью-Йорк, чтобы встретить мужа в аэропорту Кеннеди и затем отправиться с ним на Багамы, где Джослин Стивенс предоставил им свою летнюю резиденцию в Лайфорд Кей. В тот момент раздельное проживание, не говоря уже о разводе, по-прежнему считалось немыслимым, как из-за детей, так и с точки зрения имиджа монархии.

По возвращении с Багамских островов Маргарет разорвала отношения с Робином, которые длились всего месяц, заявив ему: «Это нужно ради соблюдения приличий». Будучи законченным Лотарио, он тем не менее был потрясен такой внезапной отставкой. С этого момента жизнь Робина покатилась по наклонной, и полтора года спустя он свел с ней счеты. Маргарет не присутствовала на его похоронах. Первоочередная задача заключалась в защите самой себя и репутации королевы¹⁵.

В это время Маргарет имела и других поклонников, в число которых входил Питер Селлерс, бывший от нее без ума. Он говорил ясновидящему Морису Вудраффу, что хочет на ней жениться, и просил подсказать благоприятную дату. Однако все это было лишь плодом его воображения, как и то, что Софи Лорен якобы числилась у него в любовницах.

Несмотря на фасад благополучия, тот факт, что Маргарет занималась постройкой дома на острове Мюстик, говорил о том, что пара шла разными путями. Тони никогда не делал секрета из своего отвращения к острову и его владельцам. Когда дом построили, Маргарет стала ездить туда дважды в год – в феврале и поздней осенью. Обычно она отправлялась одна, и никогда – с детьми, которые оставались под присмотром няни Вероны Самнер. Педантичная до мелочей, как и ее сестра, принцесса возила с собой специальную бижутерию «для отдыха», предназначенную только для Мюстик, например, ожерелье и серьги из искусственного рубина и стекла или многочисленные украшения из коралла¹⁶. Ей приносило неизменное удовольствие собирать раковины на пляже, и эту страсть принцессы должны были разделять гости, расхваливая находки.

Очень скоро Мюстик превратился в синоним ее экстравагантного и роскошного образа жизни, что бросало тень на ее королевский статус, который никто не отменял. Но обязанности принцессы не были четко очерчены, да и преданность короне, отличавшую Елизавету, Маргарет не демонстрировала. Принцесса выглядела королевской прихлебательницей, живущей на общественном иждивении.

Основные обязанности Маргарет, в частности сбор средств для Королевского балета и Национального общества предупреждения жесткого обращения с детьми, как бы случайно замалчивались прессой. Маргарет расстраивало то, что ее заслуги так явно принижают и ее популярность стремительно падает. Ее поездки на Карибы воспринимались как преступление против страны и монархии. Неизменно полемика вокруг ее отдыха увязывалась с вопросами о ее содержании по Цивильному листу, по которому отпускались деньги на содержание монархии. Таблоиды пестрели заголовками: «СТОИТ ЛИ ОНА ЭТИХ ДЕНЕГ?» и «ЗАРАБАТЫВАЕТ ЛИ ОНА ИХ?». Эти атаки сопровождались намеренно заниженными цифрами по ее общественной деятельности¹⁷. Принцесса делала вид, что все в порядке, и говорила: «Обо мне пишут неправду и искажают факты с тех пор, как мне исполнилось 17 лет. Я давно перестала читать прессу о себе»¹⁸. Большинство монарших обязанностей способны нагнать смертную тоску, как в этом очень быстро убедился Сноудон. Мастерство заключалось в том, чтобы казаться заинтересованной в неинтересных вещах, и этой науке Маргарет так никогда и не обучилась. И в результате получала все больше плохих оценок за то, что казалась скучающей и нелюбезной и все делала как из-под палки. Королева всегда стремилась казаться участливой и живо реагирующей, а Маргарет старалась поскорее отделаться и уехать домой.