Эльксарим. Дети-киборги 2

Летающий эльксарим Яна поднялась над дымящимся энергоблоком и заглянула внутрь. Похоже, что в отличие от вертолётов и прочей рукотворной техники, её полёту зашкаливающая радиация ничуть не мешала. С собой девушка взяла термометр, приделанный к длинной стальной рейке, чтобы можно было просунуть куда подальше.

– Высота – двести метров. Температура – тридцать три градуса по Цельсию.

Эльксарим запомнила цифры, потому что передать их немедленно не представлялось возможным: любая дополнительная радиоаппаратура, не входящая в состав кибернетики эльксаримов, выходила из строя вблизи открытого реактора. Девушка продолжила измерять, спускаясь всё ниже и ниже.

– Сто метров. Температура – пятьдесят градусов по Цельсию. Пятьдесят метров. Температура – сто двадцать градусов… Стейси?

С высоты Яна чётко увидела внизу фигуру сестры, которая вышла на крышу, неся в руках крупный кусок ядерного топлива. Вместо того, чтобы бросить его вниз, она остановилась на самом краю термоядерного пекла, где температура должна бы, по идее, достигать дай Бог двух сотен градусов, и вдруг… сиганула вниз! Прямо в реакторный зал. Клубы дыма заслонили от Яны дальнейшее, она успела только заметить, как необычно ярко засветились в полумраке, уже спускавшемся над станцией, каталитовые импланты плазменницы Стейси. Яна приземлилась на край и заглянула в разверзшуюся пропасть. По стене вниз спускалась металлическая лестница. Сияние заполняло всё вокруг, и непонятно было, испускает ли его само содержимое реактора, или же что-то ещё помимо него…

– Стейси! – Яна окликнула сестру.

С минуту продолжалось безмолвие. Эльксарим взглянула на свой термометр: двести три градуса тепла! «Почему я почти не чувствую жара? Почему мне не обжигает лёгкие, когда я дышу этой раскалённой сажей?» Вместо обжигающего жара она могла ощущать только необычайно мощные потоки энергии, распространяющиеся по телу, подобно волнам, – но они не повреждали его. Органокиборги устойчивы к действию радиации – но не высоких температур. Такое – невозможно. Яна посмотрела на свои собственные каталитовые детали: они светились.

Шестнадцать часов после аварии

Вернувшихся с задания эльксаримов встречали всем лагерем. Практически никто не спал. Наверное, ждали. Солдаты высыпали из своих палаток, со смесью страха и благоговения глядя на сверхчеловеческих ликвидаторов – но приближаться к ним, конечно же, не стали. Их незамедлительно раздели и принялись обрабатывать специальным мыльным раствором для дезактивации прямо из шлангов.

Потом состоялся сеанс видеосвязи с гаттарийской базой. На экране сразу появился встревоженный профессор Кастанеда.

– Стейси, где ты там? Ты жива?

Юная плазменница подошла и посмотрела в камеру.

– Всё в порядке, профессор.

Но Кастанеда продолжал сосредоточенно приглядываться, будто искал в её внешнем облике что-то ненормальное.

– Ты зачем в реактор полезла?

– Посмотреть.

– И как?! Что ты там видела?

– Там всё разрушено. Лестница… оплавлена. Ядерное топливо вытекло. И светилось, – отрывисто доложилась эльксарим.

– Оно что там, жидкое?

– Частично. Там как… лава. Кое-где торчит.

– Ох. Ну и ну, – Эрих провёл рукой по вспотевшему лбу. – И насколько близко ты подошла к этой массе?

– Метр.

– Один метр?! Чёрт возьми, ты понимаешь, какая там температура?!

– Со мной всё в порядке, профессор. Не беспокойтесь…

– Какого дьявола, Стейси?! Весь мой опыт говорит о том, что эльксарим уязвим к высоким температурам, ты должна была сгореть! Ну вы же люди, в конце концов, а не призраки! Хотя, люди при таких дозах радиации тоже не выживают… Голова кругом. Сайлент, скажи, что у неё нет никаких ожогов, я не могу поверить. Что, даже волосы не обгорели?!

Майор подошёл, в очередной раз осмотрел эльксарима и покачал своей чёрной выбритой головой.

– Ни малейших ожогов, – подтвердил он. – Импланты тоже целы.

– Каким образом…

Теперь уже Кастанеда задумался всерьёз. Он приложил палец ко рту и опустил глаза. Губы его чуть слышно шевелились. Наконец, он снова посмотрел в камеру и спросил:

– Стейси. Что ты почувствовала, когда туда спустилась? Можешь описать? Это уникальнейший опыт, возможно, из твоих слов я смогу получить хоть какую-то наводку.

– Я почувствовала жар, но он как будто… уходил, – ответила девушка-киборг. – И мне не было больно. И ещё, мои импланты светились…

– Жар уходил? Как именно?

– Энергетические потоки по телу. Вдоль скелета и вдоль каталитовых деталей. Как на солнце, например, или когда горячего коснёшься, только очень мощные. И повсюду.

– Потоки энергии… уходят. Диссимиляция? – Эрих сосредоточенно смотрел перед собой.

– Да.

– Я не знал, что вы так ощущаете это. Я даже не знал… – пробормотал он заинтригованно. – Но диссимиляция тепловой энергии у эльксаримов обычно не может достигать такого масштаба. Высокие температуры травмируют их… Что же отличалось на этот раз? Что позволило организму это сделать?.. Я ещё понимаю отвод радиации, но теплота диссимилирует плохо, ведь это не квантованные потоки, а колебательное возбуждение молекул…