Эллинистическая цивилизация

Государь не мог справиться с этими задачами в одиночку: ему нужны были помощники и советники. Государственный аппарат, необходимый для царской власти, состоял из двора и администрации — и тот и другая обычно больше заботились об эффективности, чем об этикете или о строгой иерархии. При дворе были собраны приближенные царя, наследники тех, кто окружал Александра и кого македонская традиция называла гетайрами: слово, обозначавшее друзей, philoi, и употреблявшееся еще Александром, стало использоваться для обозначения приближенных. Это действительно часто были друзья, которых связывали с государем товарищеские отношения, установившиеся в детстве или на войне, либо взаимное уважение, либо бескорыстное желание разделить его бремя забот. Царь наслаждался присутствием, беседами с ними, их дружбой; его развлекали их остроты; он интересовался их мнением и использовал их опыт; он также прислушивался к их критике. Свобода слова в их среде иногда была очень велика, например при дворе Антигонидов, где — особенно при Антигоне Гонате — царила порой грубоватая откровенность македонских воинов. Не обходилось также и без лести, и без дурных советников: Полибий клеймит Сосибия, который имел сильное влияние на Птолемея IV Филопатора и склонял его на преступления, а также карийца Гермия — жестокого, лищемерного и завистливого человека, направлявшего действия Антиоха III в первые годы его царствования. К ним можно добавить живших позже евнуха Потина и стратега Ахиллу, которые склонили Птолемея XIII к убийству Помпея. Но были и другие советники, заслужившие того доверия, которое им оказывал государь, даже если, к своему несчастью, и пренебрегал их мнением; такими были оратор Киней при Пирре и великий Ганнибал, которого великодушно принял при своем дворе Антиох III и советы которого во время войны с Римом он напрасно проигнорировал. Некоторые цари, понимая, что познания мыслящих и опытных людей могут быть им весьма полезны, старались окружить себя философами, военными, политиками. Так, например, Птолемей I пригласил в Александрию философа и оратора Деметрия Фалерского, который в течение десяти лет управлял Афинами в то время, когда в Македонии царствовал Кассандр, распространяя свою власть на Грецию. Антигон Гонат ценил мнение своего старого учителя Менедема из Эретрии и ездил просить Зенона из Китиона, основателя стоицизма, пожить при его дворе; старик отказался от этой чести, но отправил к царю вместо себя двух свох учеников.

Среди этих «людей, водящих дружбу с царями», согласно выражению той эпохи, установилась практика брать себе отличительные титулы, разнообразие которых, по крайней мере у Лагидов, подполагало наличие своего рода иерархии: помимо «друзей» появилась категория «родственники» царя, которые на самом деле не имели с ним ни кровных, ни брачных связей, но находились в тесных личных отношениях. Выделялись также «первые друзья», «телохранители» (somatophylagues) и «архителохранители» (которые уже не представляли собой, как при Александре, действительно вооруженную охрану, а были лишь обладателями титула) и даже «преемники» (диадохи) — термин, который толкуют как обозначение личного окружения царя. Этот штат образовывал при царе элитарный кружок, своеобразную знать, получавшую за личные заслуги привилегии без права их передачи (поскольку эти титулы не были наследственными), среди которой царь выбирал необходимых ему гражданских и военных помощников разных уровней. Но вряд ли существовал придворный этикет, строго отделяющий государя от его приближенных: греческая и македонская традиции поддерживали представление о том, что царь должен оставаться доступным, и сугубо личный характер царских функций имел то же значение. Доказательством может служить широко распространенная в лагидском Египте практика прошений или ходатайств, которые любой мог лично подать царю, уповая на его милость: до нас дошло огромное количество таких папирусов, зачастую составленных людьми самого незначительного положения.

* * *