Эллинские поэты

На Крохобора слова Вздуломорда со смехом ответил:
«Что ты, о друг, все о брюхе толкуешь? Поверь мне, немало
Есть и у нас, на воде и на суше, чему подивиться.
Жизнь нам, лягушкам, завидно-двойную назначил Кронион:
60

Можем мы прыгать по суше, можем плясать под водоюИ обитаем в жилищах, обеим стихиям открытых.
Если желаешь, ты можешь и сам в том легко убедиться:
На спину только мне прыгни, держись, понадежней усевшись,
А уже я тебя с радостью в самый свой дом переправлю».

65

Так убеждал он и спину подставил, и тотчас мышонок,Лапками мягкую шейку обняв, на лягушку взобрался.
Был он вначале доволен: поблизости виделась пристань,
Плыл на чужой он спине с наслажденьем… Но, как внезапно
Буйной хлестнуло волною в него, проклиная затею,
70 Жалобно тут завопил он, стал волосы рвать и метаться,
Горестно лапки под брюхом ломать, а трусливое сердце
Билось неистово и порывалось на берег желанный.
От леденящего страха стенаньями глушь оглашая,
Правит меж тем он подвижным хвостом, как послушным кормилом,
75 И умоляет богов привести его на берег целым.

Так, чем он более тонет, тем стонет безудержней, громче
И, наконец, исторгает из уст своих слово такое:
«Верно, не так увозил на хребте свою милую ношу
Вол, что по волнам провел до далекого Крита Европу,
80

Как, свою спину подставивши, в дом свой меня перевозитСей лягушонок, что мордой противною воду пятнает?»

Вдруг над равниною водной, высокую вытянув шею, —
Вот уж где ужас обоих, — явилася грозная гидра.

Гидру увидев, нырнул Вздуломорда, о том и не вспомнив,
85

Гостя какого, коварный, на верную смерть обрекает.Сам углубился в болото и гибели близкой избегнул,
Мышь же, опоры лишившись, немедленно навзничь упала,
Лапками лагодя влагу и жалобный писк испуская.
Часто ее заливала волна, но, живучая, снова
90 Наверх она выплывала… Однако судьбы не избегнешь…
Шерстка намокшая с большей все тяжестью книзу тянула,
И, уж волной заливаем, пред смертью промолвил мышонок:

«Ты, Вздуломорда, не думай, что скроешь коварством проступок:
Как со скалы — потерпевшего в море кораблекрушенье,
95

С тела меня ты низвергнул… В открытой борьбе или бегеНе превзошел бы меня ты на суше. Так наглым обманом
В воду меня заманил… Но всевидящий бог покарает
(Грозного не избежишь ты возмездья от рати мышиной)!»