Элохим

В Женском дворе был разбит уютный тенистый сад с фонтаном и розарием. В саду важно прогуливались два павлина. Тут же находилась пятиугольная летняя беседка с красной крышей, которая нередко превращалась в поле битвы между женами царя. Ирод называл ее «Красным Пентагоном». Вдоль стен Женского двора выстроились дома, в которых жили жены, наложницы, дочери и малолетние сыновья царя.

После Мариамме Первой царь Ирод женился еще восемь раз. Все жены отличались редкой красотой. Мариамме Вторая, дочь Симона бен Боэтия, родила ему сына, которого он назвал в честь самого себя Иродом, и двух дочерей, Соломею младшую и Фейсалию. Красотка-самаритянка Малтаче, была четвертой по счету женой Ирода. От нее он имел двух сыновей, Архелая и Антипаса и дочь, Олимпию.

Затем Ирод женился на дочерях своей сестры Соломеи и брата Ферораса. Но оба брака оказались бесплодными. Иерусалимская красавица Клеопатра подарила ему сына, которого назвали Филиппом, и теперь была беременна снова. Новые жены – Поло, Федра и Элпо – почти в одно и то же время родили ему сына Фаса-Эла и дочерей Роксану и Соломею. Все эти красавицы, за исключением быть может двух жен-племянниц, находились между собою в состоянии перманентной войны за династическое наследие Ирода.

Особенно «кровопролитные бои» происходили между идумейкой Дорис, матерью принца Антипатра, первенца Ирода, иудейкой Мариамме Второй и самаритянкой Малтаче. Остальные жены выступали союзницами той или иной стороны, перебегая нередко из одного лагеря в другой, так что вчерашние союзницы могли сегодня оказаться врагами и наоборот. Тринадцати наложницам было строго наказано держаться нейтралитета, и им оставалось следить за ходом военных действий из окошек своих теремков.

Другим наблюдательным пунктом было окно Черного Евнуха на третьем этаже башни. Ему было дано задание зорко следить за ходом событий и своевременно оповещать царя о начале «кошачьих» боев. Вестниками у Черного Евнуха служили мальчики-кастраты. Каждый из них за поясом носил палочку определенного цвета. Черный Евнух окликал мальчиков-кастратов по цвету их палочек. Зеленая палочка означала, что Дорис, Мариамме Вторая и Малтаче вышли в сад. Голубая палочка указывала на появление младших жен. Желтая палочка была знаком словесных, а красная – «кошачьих» схваток. Белая палочка означала перемирие.

Услышав свое имя, мальчик-кастрат бежал в Августов дом и доставлял свою палочку рабу Симону. В тех случаях, когда дело доходило до красной палочки, Ирод немедленно оставлял свои дела и присоединялся к Черному Евнуху на наблюдательном пункте. Он обычно давал событиям идти своим ходом, комментируя их в сочных выражениях, и спускался в сад лишь в критические моменты. Одно его появление трубило отбой, и воюющие стороны отступали назад в свои покои зализывать раны. Ирод занимал свое излюбленное место в Красном Пентагоне и предавался размышлениям. Все знали, что в этот момент у него в голове зреет новое завещание.

С женами и наложницами Ирод почти не спал. Но когда под утро поднимало голову его мужское достоинство, которого он звал то «Злодеем», то «Моро», накинув на голое тело халат, он выходил из Августова дома и отправлялся в летнюю беседку.

– Этот Злодей просыпается вместе с солнцем, – объяснял он Черному Евнуху попутно.

В беседке царь усаживался на свое любимое место, расставив широко ноги и глубоко вдохнув в себя утреннюю прохладу, спрашивал:

– Ну что, Моро, на кого с утра позарился в этот раз.

И он вслух поочередно произносил имена жен и наложниц, прислушиваясь чутко к малейшим позывам Злодея. Ощутив его подергивание при имени той или иной жены, он немедленно вставал и шел к цели.

Ему доставляло особое удовольствие подкрадываться к спящим женам и наложницам, будить их холодными руками и втискивать не менее холодного Злодея в их теплые полусонные тела.

26

Вечером 28-го числа месяца Кислева Первосвященник и рабби Иссаххар отправились во Дворец Ирода. Их сопровождали Йешуа бен Сий и сыновья Первосвященника Иохазар и Эл-Иазар бене Боэтии. Перед наружными воротами Крепости рабби Иссаххар шепнул на ухо Йешуа бен Сия:

– Не знаю отчего, но, Йешуа, у меня дурные предчувствия.

– Рабби, может быть, лучше вернуться?

– Нет, уже поздно. Чему быть, того не миновать.

Слова рабби Иссаххара сперва встревожили Йешуа бен Сия, но вскоре вся его тревога улетучилась от неожиданного ощущения. Он впервые посещал царский Дворец.

– Рабби, тут же лес, а где Дворец? – спросил Йешуа бен Сий, как только они въехали в Крепость.

– Скоро увидишь, – ответил рабби Иссаххар.

И увиденное превзошло все его ожидания. Когда, спешившись, они прошли через второй двор и вошли в Колонный двор, Йешуа бен Сий не удержался и изумленно воскликнул:

– Какая красота! Словно ты не в Иерусалиме, а в Риме. И все это принадлежит одному человеку!? Прямо не верится!

– Да, царь любит и умеет строить, – сказал Первосвященник и обратился к принцу Антипатру, который их встретил еще у ворот второго двора. – Теперь куда, налево или направо?

– Налево. Отец примет вас в Тронном зале, а позже мы перейдем в Агриппиев дом.