Элохим

Вслед за принцем Антипатром они прошли мимо стражников у входа в Августов дом и поднялись по широкой мраморной лестнице, устланной красной ковровой дорожкой, на второй этаж и оказались перед высокими двустворчатыми дверями Тронного зала.

У дверей, скрестив копья, неподвижно стояли двое галлов в черном и с красной повязкой на лбу. Увидев принца Антипатра и гостей, глава царской охраны открыл двери и пропустил их в Тронный зал.

Зал был ярко освещен огромной хрустальной люстрой, свисающей с высокого потолка, многочисленными канделябрами и массивными стоячими подсвечниками, установленными вдоль стен. Кругом все блестело и сверкало. На черном мраморном полу отсвечивались узоры позолоченных лепных орнаментов, которыми были покрыты белые стены и потолок Тронного зала. В середине зала на роскошном красном ковре стоял дубовый стол, а на нем был установлен макет будущего Храма.

Царь Ирод сидел на высоком троне из слоновой кости, покоящемся на спине бронзового вола. К трону вели шесть широких ступенек. На каждой ступеньке по бокам стояли бронзовые львы – по два с одной и с другой стороны. Словно львы охраняли последний доступ к царю. Трон, как и царская корона, были сделаны по точным образцам трона и короны Соломона, которому Ирод всячески стремился подражать. Он восхищался Соломоном и ненавидел его отца, царя Давида.

При появлении гостей Симон Зодчий прервал свой рассказ и убрал указку с макета Храма. Сарамалла, Ферорас и Птоломей отошли от стола. Царь Ирод поднялся, поприветствовал гостей и пригласил их подойти ближе к макету.

– Продолжай, Симон.

– Ваше Величество, Храм Иезеки-Эла и Зеруббаб-Эла, построенный пятьсот лет тому назад, во всех отношениях уступал Храму Соломона. И размахом, и красотой, и великолепием.

– Но не по их вине, – прервал зодчего Первосвященник, – Строить с размахом им не позволили персидские цари Кир и Дарий.

– Да, конечно, – согласился Симон Зодчий.

– Кстати, – вставил царь, – наш Симон потомок Зеруббаб-Эла. Так что мы сохраним преемственность даже в этом. Продолжай, Симон!

– Святилище на шестьдесят кубитов ниже Соломонова Святилища. И по площади Храм намного меньше. Мы стремились сохранить самое ценное от второго Храма, но при этом достичь размеров и великолепия первого Храма. Высота Святилища удвоится. Расширится вся территория Храма за счет насыпи на южном склоне горы Мориа. Храм будет окружен новыми высокими стенами. От Шушанских ворот к Масличной горе будет переброшен мост над потоками Кедрона.

– А это что такое? – спросил рабби Иссаххар, указывая пальцем на крытую колоннаду вдоль южных стен Храма.

– Это единственное новое строение на территории Храма, рабби, – разъяснил зодчий, – предназначено для почетных иноземных посетителей, гостей Его Величества.

– Рим в Иерусалимском Храме, – прокомментировал рабби Иссаххар.

– Рабби, – вмешался царь, – нам надо считаться с тем, что наше царство входит в Римскую империю. К нам часто приезжают особо важные люди из Рима и со всей империи. И прежде всего они хотят посетить Храм. Нельзя допускать, чтобы они смешивались с простым людом, как это происходит по сей день. Где наше хваленое восточное гостеприимство, рабби?! А?! Где, спрашиваю? Вот видите, не знаете как ответить. Это во-первых. А во-вторых, я не хочу, как говорит «моя пишущая левая рука», остаться в стороне от истории. Я хочу попасть в нее. Как Соломон. Я следовал во всем его образцу. И обновленный Храм станет точным подобием его Храма. Но я хочу добавить что-то новое от себя. Я трачу столько сил, средств на такую огромную работу, и что, по-вашему, не могу позволить себе новшество!?

– Ну конечно можешь, Моро, – ответил за всех Ферорас.

– Кстати, рабби, я рассчитываю не только на поддержку Храма, но и всех состоятельных жителей Иерусалима и прежде всего, разумеется, Элохима и Сарамаллы. В поддержке Сарамаллы я не сомневаюсь.

– Ваше Величество, полагайтесь на меня полностью, – сказал Сарамалла.

– Ценю, друг мой, ценю. А вот как Элохим? Поддержит ли он мое начинание? А!? Рабби!?

– Трудно ответить за Элохима. Лучше спросить его самого.

– Ну а где он? Исчез бесследно. На строительстве будут заняты десятки тысяч людей. Всю эту ораву надо кормить и поить. Притом вдоволь, чтобы могли таскать камни. Люди Элохима могли бы обеспечить их мясом, сыром, маслом. Не так ли, рабби? Он же у вас главный поставщик жертвенных животных для Храма.

– Не знаю. Скорее всего Элохим не останется в стороне. Но лучше подождать его самого. Когда работы начнутся?

– Думаю, где-то после пасхи. Сарамалла, успеем заготовить все строительные материалы к тому времени?

– Постараемся, Ваше Величество. Уже подготовлено очень много из того, что нужно. Но для верности лучше говорить о конце весны и начале лета.

– Ну и отлично, – сказал царь и саркастически прибавил: – Надеюсь, рабби, Элохим до лета появится.

– А как со средствами? Хватит ли? – спросил Первосвященник.

– Ну что скажешь, Птоломей? – обратился царь к своему главному казначею.